Памятников разрушения было бы на земле гораздо больше, чем памятников созидания, если бы о них так же бережно заботились. Но как только вещь становится развалиной, о ней никто больше не вспоминает, кроме археологов.

В своей книге «Древний Хорезм» археолог С. П. Толстов рассказывает о землях древнего орошения в пустыне, окружающей оазис Хорезма. На десятки километров тянутся там двойные линии бугров, обозначая, словно пунктиром, обочины развеянных ветром и занесенных песком каналов. На глинистых площадках — такырах — до сих пор виден шашечный рисунок оросительной сети, и над руслами высохших каналов стоят до сих пор мертвые города и замки — высокие стены с узкими щелями стрельчатых бойниц, с мощными пилонами ворот, с прямоугольными башнями по углам. Во дворах сквозь щели между плитами пробивается трава пустыни.

В покинутых галереях находят себе приют змеи, лисицы, ящерицы. В башнях гнездятся вороны.

Кто разрушил то, что было так трудно построить?

Разрушала природа, но чаще всего люди.

С. П. Толстов доказывает в своей книге, что оросительные системы в Хорезме приходили в запустение каждый раз, когда страна подвергалась вражескому нашествию или вспыхивала война из-за внутренних усобиц и восстаний.

Самым губительным было вторжение кочевников — монголов. Кочевники разрушали каналы, потому что хорошо знали: надо отнять воду у противника, чтобы победить.

Каналы заносило песком не только тогда, когда их разрушали, но и тогда, когда их оставляли без присмотра и ухода.

Перестать созидать — это тоже значит разрушить.

Когда рабовладельческий строй стал клониться к упадку, пришли в упадок и оросительные системы. Ведь не было больше рабов, которых можно было тысячами сгонять на постройку и очистку каналов.

И сухие русла снова стали заполняться водой только через несколько веков — при феодальной монархии. Рабов заменили крепостные.

Но вот приходят завоеватели-кочевники и разрушают то, что с таким трудом было создано.

И каждый раз, когда за оросительной системой переставали следить, принимались за дело разрушительные силы природы.

Где нет порядка, установленного человеком, вступает в силу порядок самой природы, т. е. беспорядок с нашей человеческой точки зрения. Каналы начинают заполняться песком и илом. Вода, вместо того чтобы идти на поля, прорывается туда, куда ей легче идти, — в море или в пустыню. Движущиеся пески наступают на оазисы. В опустевших городах хозяйничают звери и птицы.

Так было не только в Хорезме, но и во многих других местах — в Йемене, в Индии, в Пальмире.