Такова картина будущих победоносных сражений со стихиями.

В течение десятков лет тысячи ученых в нашей стране копили знания, изучая природу в лабораториях и на опытных участках, борясь с суховеями, с оврагами, с движущимися песками. В этой работе участвовали люди самых различных специальностей — ботаники, почвоведы, лесоводы, агрономы, гидрологи, метеорологи.

Кто у нас не знает имен преобразователей природы — Докучаева, Костычева, Вильямса, Мичурина, Лысенко! К этим именам можно было бы добавить и другие. Можно было бы вспомнить и ботаника Тимирязева, и метеоролога Воейкова, и лесоводов Морозова и Высоцкого, и еще много замечательных ученых, немало сделавших для познания и для преобразования природы.

Вместе с работниками науки учились переделывать природу — и переделывали ее — миллионы колхозников. Ученые помогали земледельцам, а земледельцы — ученым.

И теперь писателю уже не нужно напрягать воображение, чтобы увидеть воочию будущее. Это будущее существует в настоящем. Достаточно побывать в Каменной степи, или в колхозах около Деминской МТС, или в совхозе «Гигант», или на опытных участках научно-исследовательских институтов, чтобы увидеть, как воюет с засухой земля, построенная так, как учили Костычев, Докучаев, Вильяме.

Задолго до того, как писатель взялся за перо, чтобы изобразить борьбу лесной полосы с ветром, ученые уже измерили влажность воздуха в межполосных клетках и скорость ветра перед полосой и позади нее. Они изобразили в виде графиков все виды ветровых теней. Ведь ветровые тени бывают разные, смотря по тому, как устроена лесная полоса: сквозная или сплошная, продуваемая или ветроломная.

Каждая деталь весеннего или зимнего пейзажа уже подмечена острым глазом наблюдателя природы — таким глазом, который видит то, чего не видят другие.

Но если наука и трудовой опыт дают возможность нарисовать картину будущих битв с природой, то с их помощью можно сделать и другое: подсчитать трофеи, которые даст победа, и определить размеры территорий, которые будут завоеваны наступлением.

Для этой оценки не понадобятся сложные приборы с мудреными названиями.

Есть простой, всем известный прибор, который точно показывает, насколько увеличивает урожай каждая лесная полоса.

Этот прибор — весы, обыкновенные весы, на которых в колхозах взвешивают мешки и возы с зерном.

Что же говорит этот прибор? Он говорит, что лесные полосы в сочетании с травопольным севооборотом увеличивают урожай пшеницы в полтора-два раза по сравнению с открытой степью.

В самых засушливых местах просо дает под защитой лесных полос в два и даже в три раза больший урожай.

Лесные полосы повышают урожай не только в засушливые, но и во влажные годы.

Конечно, когда нет суховеев, когда влаги в почве много, поля меньше нуждаются в защите. Если засухи нет, то и защищаться от нее не приходится. Но ведь дело не только в засухе. Лесная полоса оберегает хлеб от заморозков, от полегания и осыпания.

Помножьте теперь добавочные 10 — 15 центнеров хлеба на 120 миллионов — на число гектаров земли, которая будет преобразована по плану. И вы получите больше миллиарда центнеров хлеба в год!

Это все равно как если бы мы присоединили к своей стране территорию в 120 миллионов гектаров. Но в том-то и дело, что нам не нужны чужие земли. Мы от своей земли берем с каждым годом все больше и больше хлеба.

Но не один только хлеб даст преобразованная степь.

В лесных полосах будут расти абрикосы, вишни, сливы. У нас уже есть колхозы — не в Крыму или на Кавказе, а в засушливой степи, — где абрикосы перестали быть редким, привозным лакомством: их вволю едят летом, их сушат на зиму.

Вместе с лесными деревьями в степь придут и грибы, которых там никогда не видали.

Лес принесет с собой в степь и другой подарок: нарядные шелковые ткани. В лесных полосах на юге уже сажают шелковицу и кормят шелковичных червей ее листьями.

Но еще важнее то, что лес даст людям бревна для постройки домов и дрова.

В степи издавна не хватало леса для построек и топлива для печей. Жгли навоз, который так нужен полям. На стройке домов заменяли недостающее дерево соломой и глиной. Об этом забудут, когда лес будет в каждом колхозе.

Ведь лес, как и все живое, дает прирост. Лес придется прочищать, прореживать. И за этот уход каждая лесная полоса будет расплачиваться натурой.

Трудно сейчас подсчитать, сколько тонн плодов, сколько кубометров бревен дадут лесные полосы.

Но еще труднее взвесить и измерить то, что не выражается в тоннах и кубометрах.

Как взвесить, насколько легче и приятнее будет жить людям, когда, оставаясь на месте, они словно переедут в другой край, с более мягким и здоровым климатом, с другой, более щедрой и благосклонной к человеку природой!