Более десяти лет прошло со времени рекордного погружения Джорджа Вуки, и предпринятый с тех пор штурм глубин увенчался рядом крупных достижений. Среди них по праву можно выделить успех операции «Атлантис» – победоносного и в то же время трагического погружения швейцарского ученого Ганса Келлера и английского журналиста Питера Смолла, достигших дна на 300-метровой глубине в специально сконструированной водолазной камере-колоколе.
Проблема штурма глубин увлекла молодого профессора математики Ганса Келлера всего несколько лет назад. Обучившись подводному плаванию в 1958 г. и горячо полюбив чарующий подводный мир, он очень скоро понял, что в водолазном деле существует множество «белых пятен». Будучи уверенным, что большая часть нерешенных проблем поддается современным математическим методам исследования, Келлер задумал поставить серию опытов, намереваясь в конечном итоге погрузиться так глубоко, как это только возможно в автономном снаряжении.
Келлера не удовлетворило бытовавшее объяснение явления глубинного опьянения, безоговорочно обвинявшее во всех бедах азот. К счастью для себя, он нашел горячего сторонника идеи об отсутствии у азота наркотических свойств при большом давлении в лице профессора цюрихского университета Альберта Бюльмана, известного специалиста по физиологии дыхания. Дальнейший успех глубоководных погружений Келлера был плодом их совместной деятельности. Бюльман полагал, что «наркоз» обязан своим появлением изменениям в механизме и регулировке процесса дыхания под большим давлением, уменьшению чувствительности дыхательных центров под действием нарастающей активности кислорода и постепенному отравлению организма углекислым газом. Совместное действие этих факторов и вызывает у водолазов-глубоководников состояние опьянения.
Не имея ни средств, ни необходимого снаряжения, Келлер с группой помогавших ему друзей изготовил из старого топливного бака подобие одноместного водолазного колокола, в котором намеревался приступить к сражению с азотным наркозом. В ноябре 1959 г. он погрузился в этом колоколе на дно Цюрихского озера и пробыл на глубине 120 м в течение 4 мин., дыша газовой смесью неслыханного доселе состава – 95% азота и только 5% кислорода! Келлер признался потом, что ему было очень страшно, но никаких признаков опьянения он не ощущал. Все вопросы репортеров, задаваемые ему по телефону с борта обеспечивающего судна, получали быстрый и точный ответ. Эксперимент прошел успешно, и Келлер с Бюльманом стали готовиться к новой серии погружений, собираясь доказать, далее, что человек в легководолазном автономном снаряжении может производительно работать на глубине в 150 м.
Со времени трагического погружения Мориса Фарга, который сумел достичь глубины 120 м, поплатившись за это достижение жизнью, его результат был превзойден лишь однажды – в 1959 г. итальянцы Новелли, Ольджьятти и Фалько довели рекордную для акваланга глубину погружения до 131,5 м. В случае успеха Келлеру удалось бы достичь глубин, которые до этого времени не были доступны ни одному водолазу в автономном снаряжении.
При глубоководных спусках трудности, как известно, заключаются не только в правильном подборе смесей, пригодных для дыхания под большим давлением, но и в необходимости соблюдения строгих режимов декомпрессии. Успешно справившись с проблемой наркоза, Келлер вплотную приступил к разработке своего собственного метода проведения погружений, который позволил бы избежать мучительно долгой декомпрессии и тем самым действительно открыл бы человеку дорогу в глубь океана, О том, что такой метод был создан им, говорит феноменально короткое время декомпрессии, которая сопровождала каждое из ряда предпринятых вскоре рекордных погружений. Но каков этот метод, что входит в состав применяемых смесей – все это держалось Келлером в строжайшей тайне.
Одно из погружений, проведенных с целью экспериментальной проверки рассчитанных смесей и режимов, едва не стало последним для смелого швейцарца. В ясный летний день на зеркальной глади озера Лаго-Маджоре (Швейцария) тихо покачивались на воде две небольшие лодки. С одной из них отвесно уходил в глубину трос с тяжелым грузом на конце, а на вторую лодку, стоявшую поодаль, где друзья готовили Келлера к погружению, тянулся шланг, прикрепленный к его дыхательному аппарату. Телефонная станция во избежание запутывания концов находилась на второй лодке. Келлер спрыгнул в воду и быстро подплыл к тросу, одновременно спустившись на глубину около 45 м. Отсоединив шланг, который при возвращении послужил бы в качестве неограниченного источника смеси для декомпрессии, Келлер отправился вглубь.
Достигнув глубины 120 м, он обнаружил, что израсходовал слишком много газа из баллонов и нужно немедленно выходить наверх. Но, как это часто бывает в аварийных ситуациях, телефонный провод и ходовой трос все же перепутались, и Келлеру с трудом удалось подняться до 45 метровой отметки, где был закреплен шланг, который в довершение всех бед вышел из строя. Прошло еще 20 долгих минут, прежде чем задыхающегося Келлера удалось поднять на поверхность, серьезно нарушив при этом рассчитанный режим декомпрессии. К счастью, неподалеку от места погружения была так необходимая барокамера, и Келлер смог быстро рекомпрессироваться. «Когда я входил в камеру, я вовсе не был уверен, что смогу погружаться в дальнейшем, – сказал он впоследствии, – но выходя оттуда, я чувствовал себя в полном порядке и думал: ну, во второй раз такое не случится; есть все основания продолжать».
Однако это несчастливое погружение открыло полосу неудач. Виной тому были бесчисленные поломки самодельного снаряжения. Более десяти погружений подряд закончились возвращением Келлера с глубины всего несколько метров. Достойным завершением этого неудачного периода была торжественно объявленная заранее попытка штурма мирового рекорда в снаряжении «человека-лягушки» . Погрузившись на несколько метров, Келлер остановился и произнес в микрофон; «Поднимайте!». Ничего не произошло. Повторив еще раз приказ и снова не дождавшись никакого ответа, Келлер понял, что с такой телефонной связью ему не удалось бы остаться в живых; пришлось подняться самому.
Кончились деньги, и эксперименты пришлось отложить. Только к августу 1960 г. все было готово к повторению попытки погрузиться на рекордную глубину. 23 августа, опустившись с поверхности того же озера Лаго-Маджоре, Келлер быстро и без всяких происшествий достиг 156-метровой глубины и поднялся на поверхность, затратив на декомпрессию всего 30 мин. При спуске и подъеме он стоял на открытой площадке, подвешенной на телефонном кабеле, хотя, по утверждению Келлера, его снаряжение позволяло сойти с площадки и свободно плавать вокруг. Однако поскольку в мутной воде видимость была менее 1,5 ж, Келлер благоразумно воздержался от этого соблазна.
Сенсационный успех 26-летнего профессора привлек внимание известных специалистов в области подводных исследований. Но сам Келлер склонен был считать это достижение лишь ступенью к осуществлению уже созревшего дерзкого плана – достичь в легководолазном снаряжении глубины 300 м! Водолазу, который в состоянии спускаться и работать на таких глубинах, откроются богатства нового континента.
Наиболее важным этапом начавшихся приготовлений были расчеты новых газовых смесей и режимов декомпрессии, пригодных для этих глубин. С помощью быстродействующей вычислительной машины Келлер насчитал, по его словам, «более 20 фунтов новых весьма ценных декомпрессионных таблиц». По приглашению французских военно-морских властей он совершил путешествие в Тулон с тем, чтобы на себе проверить эти таблицы в барокамере лаборатории Центра подводных исследований, способной выдержать давление 30 атм. Камера была спроектирована Филиппом Тайе 10 лет назад, и в то время никто не хотел верить, что когда-нибудь люди воспользуются ею.
25 апреля 1961 г. в присутствии Кусто, Фредерика Дюма, Алина и других видных подводников Келлер, одетый в полный комплект легководолазного снаряжения, вошел в камеру, заполненную водой. Лишь телефон связывал Келлера с профессором Бюльманом, который мог контролировать его дыхание и в случае непредвиденных осложнений немедленно прервать эксперимент. Но все шло хорошо. Давление было доведено до соответствующего глубине 210 м, затем 270, 300 м и после двухсекундной паузы быстро сброшено. Суммарное время, проведенное Келлером между 210 и 300 «метрами», составило около 2 мин., а весь процесс декомпрессии оказался рекордно коротким – 34 мин. «Я чувствовал себя изумительно, особенно после эксперимента, у меня было ощущение, что я мог бы погрузиться гораздо глубже, но камеры, позволяющей человеку сделать это, не было...»
На следующий день провели новое «погружение» со специальным заданием – 10 мин. тяжелой работы под давлением, соответствующим глубине 210 м. Келлер должен был 100 раз поднять 30-килограммовый груз на стол высотой 60 см. Удачное завершение этого испытания доказало, что человек способен выполнять тяжелую физическую работу на глубине более чем 200 м. Декомпрессия заняла всего 140 минут.
Командование ВМФ США выразило заинтересованность в работах Келлера, и он повторил серию аналогичных экспериментов в барокамере в Вашингтоне. Но успех опытов убеждает не всех. Высказывается мнение, что дело вовсе не в «новом методе», а в специфических особенностях организма самого Келлера, позволяющих ему выдерживать такие условия, которые оказались бы смертельными для любого другого здорового человека.
Летом 1961 г. Келлер предпринял новое погружение на все том же швейцарском озере Лаго-Маджоре, намереваясь доказать несправедливость выдвинутого американцами предположения. На этот раз Келлер взял с собой пассажира – корреспондента американского журнала «Лайф» Кеннета Маклиша. Оба водолаза погружались, стоя на подвешенной на телефонном кабеле платформе, к которой были прикреплены шесть больших баллонов с секретной «келлеровской» смесью. На глубине они почувствовали ужасающий холод, сковавший их тела, из-за того, что водолазные костюмы еще перед началом погружения стали мокрыми изнутри от пота на жарком полуденном солнце. В один из моментов Келлер и Маклиш почувствовали удушье – замерзший легочный автомат в течение нескольких минут работал с перебоями. Но все же новый рекорд был поставлен – достигнута глубина 222 м, а выход на поверхность занял около 45 мин.
Маклиш раньше никогда не погружался глубже, чем на 60 м. По приезде в Швейцарию он прошел трехдневный инструктаж и совершил три тренировочных погружения вместе с Келлером. В воскресенье в 4 часа пополудни они погрузились на 30 м, в понедельник – дважды на 90 м, в 9 утра и в 7 вечера, а во вторник в час дня состоялось рекордное погружение на 222 м. Сам факт установления рекорда удивил водолазных экспертов меньше, чем эта быстрая смена четырех глубоководных погружений в течение 48 час. «Во всем этом нет ничего, кроме задач, решенных с помощью математики», – так ответил Келлер на недоуменные вопросы.
Вся дальнейшая работа группы Келлера подчинялась основной цели – достичь и превзойти следующий, трехсотметровый рубеж. В Цюрихе была создана новая лаборатория, оснащенная маленькой одноотсечной барокамерой, внутренний объем которой позволял размещать в ней двух человек. В этой камере можно было производить имитацию погружений до глубины 450 м. Профессор Бюльман широко использовал ее для изучения механизма вентиляции легких и проведения ряда экспериментальных декомпрессий.
Одной из серьезнейших проблем, которые требовали немедленного разрешения, явилась проблема создания специального водолазного снаряжения, пригодного для использования на глубине 300 м. Ряд неудачных погружений в швейцарских озерах убедительно доказал, что обычные дыхательные аппараты ненадежны и небезопасны при сверхглубоководных экспериментах. Например, на глубине 180 м легочный автомат акваланга замерзает, поскольку расход газа превышает 500 л/мин, и температура струи падает значительно ниже 0°. Для того чтобы сверхглубоководные погружения стали возможными, группой Келлера было создано новое снаряжение с полузамкнутым циклом дыхания, в котором расход газа на глубине 200 м снижен в десятки раз благодаря многократной очистке и повторному использованию выдыхаемой смеси. По словам Келлера, это снаряжение давало возможность находиться под водой в течение 4 час., причем на глубинах до 300 м.
Задача обеспечения достаточной безопасности очень беспокоила Келлера, и ее решению было уделено много внимания. В конечном итоге Келлер остановил свой выбор на методе «искусственной поверхности», создаваемой на глубине с помощью специальной погружаемой барокамеры, отдаленно напоминающей водолазный колокол. Внутреннее пространство барокамеры в нужный момент может быть изолировано от внешней среды с помощью герметичного люка, а прочность ее стенок позволяет водолазам находиться под высоким давлением, даже когда камера поднята на поверхность. Доставленные такой камерой-лифтом на дно, водолазы с автономными аппаратами могут покинуть ее, уравняв давление и открыв донный люк, с тем, чтобы выполнить необходимую работу. По окончании работы или в случае обнаружения неисправности индивидуального снаряжения водолазы укроются в камере и изолируются от внешней среды, после чего ее можно быстро поднять на борт обеспечивающего судна. Смеси, нужные для дыхания в камере на глубине и для проведения декомпрессии, заготовлены заранее и содержатся в баллонах, прикрепленных снаружи к ее корпусу.
Наконец, приготовления к штурму 300-метрового рубежа были закончены. Отлажено глубоководное водолазное снаряжение, завершена постройка двухместной пятитонной камеры (она получила название «Атлантис»), намечено место погружения – остров Санта-Каталина близ побережья Калифорнии (США). Это место было выбрано Келлером далеко не случайно. Его работы заинтересовали водолазных специалистов американского военно-морского флота и экспертов промышленных компаний, занятых добычей нефти и газа в зоне континентального шельфа. Погружение в Калифорнии задумано Келлером как сенсационная демонстрация возможностей нового метода перед потенциальными заказчиками. Оно будет проведено с борта судна «Эврика», принадлежавшего уже упоминавшейся компании «Шелл», которая специализируется на морской разработке ископаемых в Мексиканском заливе и у Тихоокеанского побережья США.
Соучастником Келлера в его исторической попытке избран 35-летний английский журналист Питер Смолл. Опытный аквалангист, погружавшийся в глубины чуть ли не всех морей мира, основатель Британского подводного клуба, он был председателем оргкомитета Второго всемирного конгресса подводной деятельности, состоявшегося в Лондоне осенью 1962 г. Именно там и было принято окончательное решение о его участии в операции «Атлантис».
План погружения разработан до мельчайших подробностей. С помощью лебедки обеспечивающего судна камеру с двумя водолазами на борту быстро опускают на глубину 90 м. Во время короткой остановки на палубе судна отсоединяют воздушный шланг, по которому в камеру нагнеталась под давлением «келлеровская» смесь. Конец шланга закрепляют на тросе и вновь подключают к баллонам, когда поднимающаяся камера достигает того же уровня. Далее по пути вниз давление в камере и снаружи все время уравнивается вручную перепуском смеси из баллонов, прикрепленных к корпусу «Атлантиса». На глубине 150 м подача смеси прекращается и свободно проникающая в люк вода начинает сжимать газовую подушку, так что около дна, на глубине 300 м камера оказывается наполовину заполненной водой. Перед самым дном короткая пауза – на поверхности к тросу крепится буй, который после достижения камерой дна должен поддерживать трос в натянутом состоянии.
«Атлантис» останавливается в шести метрах ото дна, когда тяжелый груз, утапливающий камеру, ложится на грунт. В этот момент водолазы с уже одетыми дыхательными аппаратами по одному покидают камеру и в течение 5 мин. свободно плавают на 300-метровой глубине. Каждый водолаз связан с камерой телефонным кабелем и в течение всего времени пребывания на дне поддерживает непрерывную связь с поверхностью. Если же с одним из них произойдет авария, второй легко сможет втащить пострадавшего в камеру именно благодаря тому, что «Атлантис» наполовину заполнен водой. В противном случае это было бы очень трудно сделать. Завершив пятиминутное пребывание вне камеры, водолазы войдут в нее и, отжав воду дополнительной порцией смеси, плотно закроют люк. Теперь «Атлантис» можно быстро поднять на поверхность, хотя давление внутри него сохранится до тех пор, пока не будет закончена декомпрессия.
...И вот день решительного штурма глубин наступил. 3 декабря 1962 г. друзья Келлера – его неизменные спутники, офицеры-наблюдатели из ВМФ США, эксперты промышленных компаний, журналисты и фотокорреспонденты, – затаив дыхание, прильнули к экранам телевизионных мониторов. А на экранах разворачивались события, отнюдь не запланированные программой. В 12 час. 35 мин. темный силуэт – это был Ганс Келлер – медленно начал спускаться по трапу, свисавшему из люка в дне камеры, неподвижно замершей на глубине 300 м. Человек на трапе помедлил несколько секунд, затем бросил на дно флаги и скрылся в люке. Эти два флага (швейцарский и американский) Келлер и Смолл намеревались торжественно водрузить на морском дне в знак того, что отныне людьми завоеван новый гигантский континент континентальный шельф.
Люди, знавшие Келлера как человека, неспособного повернуть назад до использования последней возможности, поняли, что стряслось что-то неладное. Как заявил впоследствии Келлер, он обнаружил, взглянув на манометр, что дыхательная смесь на исходе. Вернувшись в камеру, Келлер убедился: «произошла утечка в одном из соединений». Положение стало катастрофическим. Смоллу было плохо. В этот момент он уже терял сознание. Келлер нашел в себе силы захлопнуть крышку люка и повернуть маховик вентиля, а затем тоже лишился чувств.
На палубе «Эврика» раздались тревожные возгласы Прозвучали слова команды, и мокрый трос медленно пополз из воды. Связь с камерой прервалась и никто не знал, живы ли еще ее обитатели. Экран установленного снаружи «Атлантиса» телепередатчика заполнился пузырями. По-видимому, расширяющийся газ вырывался из-под неплотно закрывшегося донного люка. Камера теряла давление. Когда она достигла 60-метровой отметки, подъем был остановлен – иначе смерть Келлера и Смолла была бы неизбежной из-за резкого нарушения режима декомпрессии.
Начальник группы обеспечения отдал распоряжение, и два водолаза-спасателя прыгнули за борт. Это были Кристофер Виттакер, двадцатидвухлетний англичанин, студент-геолог Калифорнийского университета, и тридцатилетний американский водолаз Дик Андерсен, очень опытный специалист своего дела. Несмотря на молодость Крис Виттакер было хорошим подводником с многолетним стажем и присутствовал при проведении операции «Атлантис» как представитель Британского подводного центра.
Через 10 мин. оба водолаза вынырнули на поверхность, так и не установив причин неисправности. Люк выглядел плотно закрытым, но камора продолжала терять давление. Несмотря на протесты специалистов, считавших опасным повторное погружение на 60 м и настаивающих на выходе водолазов из воды, Андерсен решил погрузиться еще раз, и Виттакер счел своим долгом присоединиться к нему.
Вторая попытка оказалась удачной. Тщательно обследовав кромку люка, Андерсен обнаружил торчащий наружу кончик ласта, мешавший люку плотно закрыться, и пропихнул его внутрь ножом. Намереваясь проверить результат своей работы, он дал Крису сигнал подняться на поверхность и распорядиться начать подъем камеры, а сам остался на глубине. Виттакер повторил сигнал и ушел наверх, но на поверхности так и не появился. Кристофер Виттакер погиб, пытаясь спасти жизнь Келлеру и Смоллу. Как предполагают, он погиб от «мелководного затмения» – характерного, но очень редкого состояния, когда аквалангист, возвращающийся с глубины, теряет ориентацию в пространстве и, не зная, где находится поверхность, устремляется вглубь, навстречу гибели.
Андерсен вынужден был в конце концов выйти на поверхность, чтобы узнать, что произошло. Только тогда на палубе «Эврика» стало известно, что с Крисом стряслась беда, а неисправность камеры уже устранена и можно продолжать подъем. Водолазы Береговой охраны немедленно отправились на поиски Виттакера, но в 8 час. вечера, не добившись никакого успеха, вынуждены были отказаться от их продолжения.
Между тем «Атлантис» был извлечен из воды. Келлер вскоре пришел в сознание и принял на себя руководство дальнейшими событиями. Следуя советам Бюльмана, он оказал посильную помощь Смоллу, все еще находившемуся в очень тяжелом состоянии. «Эврика» полным ходом спешила к пирсу морской станции Лонг-Бич, где на пристани уже ожидала карета скорой помощи. Однако помощь Питеру Смоллу не понадобилась. Не приходя в себя, он скончался еще до того момента, когда окончилось время декомпрессии и люк положенной на бок камеры был открыт. К этому времени Келлер уже полностью оправился. Он решительно отказался от госпитализации.
Итак, операция «Атлантис» закончилась трагедией. Выступая с заявлением для печати, Келлер выразил глубокое сожаление о гибели Смолла и Виттакера. Он подчеркнул, что риск в подобного рода предприятиях неизбежен, «но вовсе не сам метод обманул наши ожидания». Келлер сказал далее, что намерен повторить попытку после тщательной проверки снаряжения в Швейцарии.
Американская и английская печать в один голос обвинили Келлера в грубом нарушении ряда элементарных правил безопасности глубоководных погружений. Специально созданный комитет судебных экспертов по глубоководным водолазным работам после месячного расследования обстоятельств трагедии заявил, что эксперимент «явился очевидным насилием над водолазной безопасностью», но освободил Келлера от уголовной ответственности за смерть двух англичан. Вопреки высказываниям Келлера, предположившего, что Смолл погиб от перенапряжения организма и сердечного приступа, проведенное вскрытие показало: причина смерти Смолла – декомпрессионная болезнь (его органы были насыщены сотнями газовых пузырьков). Комитет судебных экспертов высказал мнение, что если бы Смолл был подвергнут дополнительной декомпрессии в тот момент, когда он выказывал признаки все усиливающегося бедствия, он бы, возможно, выжил.
Косвенной причиной гибели Смолла, по мнению английской печати, была ненормальная обстановка чрезвычайной секретности, которой швейцарцы окружили проведение эксперимента. Многочисленные друзья и поклонники Питера Смолла, а также ряд водолазных экспертов заявили, что никто из англичан не имел ни малейшего понятия о «келлеровском методе» и если бы Смолл знал что-либо о газовых смесях, которыми была заполнена камера, он, возможно, остался бы в живых.
Так каков же этот столь тщательно скрываемый «метод Келлера»?
Безусловно, Келлер и Бюльман сумели добиться ряда выдающихся успехов, неопровержимо доказав, что человеческий организм может выдержать давление воды на 300-метровой и, возможно, большей глубине. Границы свободного погружения, по мнению Келлера, лежат где-то между 500 и 1000 м. Глубже этих пределов в организме существенно нарушится химическое равновесие реакций обмена веществ, что приведет к изменению температурного режима тела, изменениям химического состава клеток и в конечном итоге к гибели организма.
Специалисты по водолазной физиологии, высказывая в печати предположения о том, какой принцип мог бы лежать в основе «келлеровского метода», сходятся в основном на двух пунктах. Во-первых, полагают, что в методе Келлера очень существенную роль играет длительное вдыхание чистого кислорода перед погружениями, длящееся несколько часов. Растворенный в организме азот и углекислый газ удаляются из организма почти полностью, а ткани до предела насыщаются кислородом, создавая в организме как бы дополнительный его резерв.
В течение сравнительно кратковременного погружения это предварительное насыщение служит дополнительным источником кислорода, вызывая дыхательную депрессию – сильное замедление потребного ритма дыхания и, следовательно, уменьшение вентиляции легких. В самом деле, для всех погружений Келлера, как правило, характерен не только быстрый подъем на поверхность, но и малое время пребывания на глубине, исчисляемое немногими минутами. При более длительном пребывании на дне эффект предварительного дыхания кислородом должен резко упасть, а это неизбежно во много раз удлинит время декомпрессии.
Во-вторых, предполагаемым элементом метода Келлера является чередование при погружении газовых смесей кислорода с различными инертными газами (азотом, гелием, водородом), что создает наилучшие условия для уменьшения их накопления в организме под давлением и быстрейшего выделения при подъеме. Характерна также высокая точность расчетов состава смесей и режимов декомпрессии, которые проводятся Келлером с помощью современной вычислительной техники. Это позволяет использовать физиологические возможности организма в очень высокой степени.
Безусловно выдающаяся работа Келлера и его группы на несколько лет опередила попытки штурма глубин, предпринятые в ряде стран мира.
В последние годы кроме группы, возглавляемой Келлером, еще несколько различных флотских и промышленных групп занимались проведением планомерных работ, основной целью которых, однако, было не стремление достичь максимальных глубин, а изучение вопроса – может ли водолаз производительно трудиться на очень больших глубинах в течение продолжительного времени.
В начале 1965 г. в Лаборатории физиологии английского флота в Элверстоке (близ Портсмута) вступил в строй новый комплекс сооружений, предназначенный для проведения имитационных глубоководных погружений. Используя оборудование комплекса, ученые-физиологи могут проводить исследования в барокамере, в которой испытуемые подвергаются давлению, соответствующему глубине 340 м. Эксперименты могут проводиться как в «сухой» атмосфере, так и при заполнении камеры водой и с использованием легководолазного снаряжения. Для полной имитации условий погружения вода в камере подогревается и охлаждается до любой требуемой температуры. В камере можно с достаточным комфортом прожить несколько дней. В ней установлены койки для отдыха испытуемых, а пища подается через специальные шлюзовые камеры. В случае необходимости водолазам может быть немедленно оказана медицинская помощь.
Контроль за проведением экспериментов осуществляется с пульта управления с помощью систем регулирования параметров среды в камере, систем записи получаемой информации, а также телевизионной установки замкнутого типа и громкоговорящей системы связи.
Новое оборудование широко используется группой физиологов флота, возглавляемой д-ром Тейлором. Проводимые в течение ряда лет эксперименты доказали, что водолазы могут производительно работать на глубине 183 м в течение четырех часов, а па глубине 244 м – по крайней мере в течение двух часов. Комментируя эти успехи, д-р Тейлор заявил, что их не интересуют «погружения-уколы» на фантастические глубины; они хотят дать возможность человеку достичь больших глубин и свободно работать там.
Знаменательным шагом в исследовательских работах военно-морского флота явилась проверка полученных результатов в реальных морских условиях. В мае – июне 1965 г. группа из восьми водолазов-глубоководников совершила с борта известного водолазного судна «Риклейм» в районе Тулона (Средиземное море) 18 погружений на глубину около 180 м. Водолазы группы оставались на дне во время каждого погружения не менее часа и выполняли разнообразную работу: пилили металл, снимали кинофильм, фотографировали, измеряли температуру воды и вели другие научные наблюдения.
Водолазы попарно погружались в барокамере в море, затем покидали ее и свободно плавали, используя легководолазные костюмы и дыхательную аппаратуру с гелиокислородной смесью. Руководители работ утверждают, что с существующим снаряжением водолазы могли бы опускаться на глубину 300 м.
Как сообщалось в печати, эти погружения были первой в мире попыткой выполнить полезную работу на таких глубинах.
Глубоководная исследовательская программа флота заинтересовала промышленные компании Англии, занятые разведкой и добычей нефти и газа на континентальном шельфе Северного моря. Эти компании «испытывают информационный голод», и богатейшие сведения в области глубоководных погружений, полученные флотом, по их мнению, имеют огромную коммерческую ценность. Однако, насколько известно, министерство обороны Англии пока не намерено передавать полученные сведения промышленности.
«Информационный голод», который испытывают не только английские нефтепромышленники, вынудили многие заинтересованные компании начать разработку и проведение собственных программ глубоководных исследований. Одна из таких программ, финансируемых нефтедобывающей компанией «Шелл», проводится с участием Келлера и Бюльмана, приглашенных в качестве консультантов по глубоководным водолазным работам.
Широко известная французская водолазная фирма «Сожетрам», специализирующаяся на выполнении подводно-технических работ, в ответ на потребности морской нефтепромышленности образовала в 1962 г. исследовательское отделение для изучения проблем глубоководных спусков. Это отделение вскоре после создания завершило выполнение первой части программы – освоение гелиокислородных смесей. Несколько водолазов провели в барокамере имитационное погружение на 100 м, оставаясь на данной глубине в течение часа и затратив на декомпрессию менее трех часов.
Получив подтверждение правильности расчетов газовых смесей и новых декомпрессионных таблиц, исследовательское отделение фирмы приступило к новой серии испытаний с целью достижения глубины 250 м. В апреле 1963 г. состоялся первый успешный эксперимент, проведенный в барокамере в Бад-Годесберге (ФРГ). Шестеро водолазов в течение четырех минут достигли «глубины» 250 м, оставались там в течение одной минуты и вышли на «поверхность», затратив на декомпрессию 56 мин. В своей дальнейшей работе фирма «Сожетрам» планирует проводить глубоководные погружения в реальных морских условиях.
Анализируя успехи предпринятого в последние годы штурма глубин, можно выделить два наиболее интересных и важных момента. Во-первых, серия глубоководных погружений, проведенных в реальных морских условиях, а также имитационные погружения в барокамерах убедительно доказали, что уже созданы дыхательные смеси, пригодные и достаточно безопасные для дыхания под давлением, в 25-30 раз превышающим нормальное, и что эти пределы, вероятно, скоро будут расширены. Как оказалось, у человека, находящегося под таким давлением, умственные способности не уменьшаются, и он может выполнять полезную физическую работу.
Второй вывод не менее важный, но далеко не столь обнадеживающий: время декомпрессии сильно увеличивается с ростом глубины и длительности погружения. Достижению основной цели человека – научиться производительно работать на большой глубине – препятствовал временной барьер. Изобретение способа транспортировки водолазов к месту работы на дне и быстрой эвакуации их на поверхность с помощью погружаемых барокамер создало достаточно реальные предпосылки для приближения желаемой цели. Однако необходимость последующей длительной декомпрессии так и не удалось устранить, и вопрос о производительном использовании времени водолаза-глубоководника продолжал оставаться открытым.
