Есть моря, которые самой природой предназначены быть огромными рыбными садками. К ним относится и Баренцево море, лежащее на границе двух океанов. Один из рукавов Гольфстрима проходит вдоль берегов Скандинавии и своими теплыми струями проникает на север в Баренцево море. Здесь нагретые воды Атлантики сталкиваются с холодными водами Северного Ледовитого океана. Взаимодействие водных масс различного происхождения – тропических и полярных – создает исключительно благоприятные для развития жизни условия. И те и другие воды несут навстречу питательные органические вещества, и при столкновении, на линии океанологического фронта, создается повышенная концентрация этих веществ. Такой непрерывный процесс «удобрения» обеспечивает хорошее развитие планктона – живого корма рыбы.

Вот оно море. Студеное, неспокойное, косматое. Швыряет «Северянку», слепит глаза водяной пылью. Ледяной ветер не дает дышать. Лодка идет полным ходом, ее кинжальное тело режет волны. Огромный пенный бурун закрывает нос, белые клочья разбитых волн перелетают через палубу, «с головой» накрывают прожектор и передающую камеру телевизора.

Слева невысокий, имеющий вид заснеженной холмистой равнины полуостров Рыбачий. Но мы не успеваем разглядеть его подробно.

– Приготовиться к погружению! Спускаемся в центральный пост. Оглядывая его, еще и еще раз проникаешься уважением к подводной технике. То и дело вздрагивают стрелки бесчисленных приборов. Словно змеи, извиваются вдоль потолка и стен разноцветные трубы. Голубые – для воздуха, зеленые – для воды, коричневые – для топлива. Они пронизывают всю подводную лодку. Это артерии, вены, дыхательные пути и другие органы жизни стальной рыбины. Недаром говорят, что подводники не имеют права ошибаться. Одно неправильное действие, одна неточно выполненная команда, и лодка может превратиться в братскую могилу. Здесь, как нигде, справедлив девиз: «Один за всех, все за одного».

...Дизели замерли, и неожиданная тишина нарушается лишь шуршанием воды о корпус да щелканьем указателя руля. Курс – 285.

На голове у гидроакустика Анатолия Васильева наушники.

– Горизонт чист! – сообщает он через каждые три-пять минут, прослушивая воду, как врач пациента. Он слышит только чистое дыхание моря – проходящих кораблей поблизости нет, путь свободен.

– По местам стоять к погружению!

И из отсеков мгновенно вернувшимся эхом несется:

– В лодке стоят по местам к погружению!

– Принимать балласт. Боцман, ныряй на глубину сорок метров. Дифферент – десять градусов на нос. Оба мотора – малый вперед!

Слышится шум, напоминающий водопад: цистерны главного балласта заполняются забортной водой. Лодка плавно погружается. Сначала море клокочет у нас над головами, потом стало необычно тихо. Белая стрелка глубиномера быстро ползет вверх: семь метров, десять, пятнадцать, двадцать, тридцать...