Я написал этот рассказ в самом начале первой пятилетки. Тогда я не знал еще, какой будет конец у моего рассказа. Все было впереди, в будущем. Работа только начиналась.

Пятилетний план был уже составлен, но в Госплане еще шли споры о цифрах. В Гипромезе чертежники обводили тушью очертания будущих заводов и городов. В Хибинах строители, шагая по двухметровому слою снега, выбирали место для города Хибиногорска.

Тогда я написал свою книгу. Я писал не о том, что есть, а о том, что будет. Стало ли будущее настоящим? Удалось ли выполнить пятилетний план в четыре года? Возведены ли на пустырях громады заводов? Покорен ли Днепр? Создан ли новый Донбасс? Есть ли у нас уже свои блюминги и комбайны? Удалось ли объединить маленькие крестьянские хозяйства в большие артели? Много ли построено новых городов? Что еще открыли разведчики пятилетки?

Только сейчас, когда первая пятилетка осталась позади, я могу написать конец своего рассказа.

ПОМНИТЕ «ЦИФРЫ-КАРТИНКИ»? Эти цифры уже не цифры, а настоящие паровозы, бегущие по рельсам, настоящие домны, выплавляющие чугун, настоящие электростанции, дающие ток.

РАЗВЕДЧИКИ ПЯТИЛЕТКИ прошли сотни тысяч километров. Вся советская наука в полном снаряжении, с походными палатками и блестящим оружием научных инструментов, двинулась на завоевание страны. По дремучей тайге, по долинам горных рек, через снежные перевалы тянулись кавалерийские и пешие отряды армии ученых. Каждую находку брали с боя, рискуя жизнью.

Вот несколько строчек из их отчетов:

«Шли по оленьим тропам. Трещали седла, рвались подпруги, лошади проваливались в болотах».

«Пробирались сквозь сплошную тайгу по медвежьим тропинкам».

«Ночевали на высоте в 5000 метров. Продовольствия не хватало. Во многих местах надо было действовать ледорубом, высекая ступени во льду».

«Во время перехода по скалистому склону сорвавшаяся сверху, с оледенелого карниза, лавина едва не погубила весь отряд».

«25 июня 1929 года в волнах Муук-Су погиб геолог Рогов».

«Прискакавший гонец привез тревожные вести: в западном направлении по неизведанным тропам шла шайка бандитов».

«Страшный вихрь обрушился на нас. Наша палатка рухнула, разорвавшись надвое».

Это не из романа, это из отчетов экспедиций Академии наук.

Что же нашли разведчики?

Они открыли десятки тысяч квадратных километров новых земель, богатейшие залежи угля, железной руды, нефти. У нас оказалось угля вдвое больше, чем мы думали, железа в четыре раза больше, меди — в семь раз больше.

ВОЙНА С РЕКОЙ окончилась победой. Величайшая в мире плотина построена. Вода, поднятая плотиной, залила до самой верхушки деревья, которые росли на берегу. На многие километры несет река пену гигантского водопада, созданного человеком.

Днепровские пороги, преграждавшие путь судам, затоплены. Ничто больше не мешает ходу судов по реке.

Стальные мачты, раскинув руки, несут электрическую энергию на заводы и оросительные станции, в шахты и рудники. На острове Хортица электрический плуг пашет поле, электрический комбайн убирает урожай, и под стеклянной крышей огромной электротеплицы растут зимой овощи, ягоды, фрукты.

Но построена не одна лишь Днепровская электростанция. Пущены в ход десятки других. На многие тысячи километров протянулись по всей стране линии высокого напряжения — шеренги стальных мачт. В 1928 году у нас было 18 районных электростанций, через 4 года их стало 43.

НОВЫЙ ДОНБАСС СОЗДАН. Почти везде в шахтах работают машины. По улицам подземных городов бегут электрические поезда.

Донбасс растет: строятся новые шахты, перестраиваются старые. Растут не по дням, а по часам и младшие братья Донбасса: Кузбасс, Караганда, Подмосковный бассейн, угольные районы Урала и Закавказья, Средней Азии, Восточной Сибири, Дальнего Востока и Крайнего Севера. Раньше в стране был один мощный угольный район, теперь — семь. За четыре года построено 179 шахт, строится еще 186.

НА НЕФТЯНЫХ ПРОМЫСЛАХ забыли уже, что такое желонка, разучились работать по-старому, таскать нефть из-под земли ведрами.

Теперь нефть на всех промыслах качают насосами или гонят вверх сжатым воздухом. Через весь Кавказ пролегли от Баку до Батума, от Грозного до Туапсе мощные нефтепроводы.

НА ТОРФЯНЫХ БОЛОТАХ во много раз больше машин, чем было. Значит, гораздо меньше осталось на долю человека тяжелой, нездоровой работы. Ходят по болотам машины, режут и роют болото, ворошат и громоздят в кучи, размывают водой и качают по трубам.

По торфу СССР вышел на первое место в мире.

СТАЛА ЛИ УЖЕ НАША СТРАНА ЭЛЕКТРИЧЕСКОЙ СТРАНОЙ? Нет, это не так скоро делается. Но сделано уже много: добыча электроэнергии выросла в несколько раз, на всех заводах работают электромоторы. Электричество делает автомобили, электричество сваривает из листов паровые котлы, электричество строит стальные самолеты, электричество делает машины, которые добывают электричество.

КАК ИДЕТ ПОХОД ЗА МЕТАЛЛОМ? У Магнитной горы, в Кузнецке, во многих других местах выплавляют чугун новые, только что выстроенные домны. Эти домны гораздо больше старых.

И устроены они гораздо лучше. В доменных цехах наших новых мощных заводов ручного труда больше нет. Все делают машины: подымают, загружают, разливают, взвешивают. Таких больших и сложных заводов у нас раньше не было. Не легко было их построить, не легко было научиться на них работать. И все-таки — успех достигнут большой: СССР вышел на второе место в мире по чугуну, а был на шестом месте.

СТРОИМ ЛИ МЫ СЛОЖНЫЕ МАШИНЫ? В 1928 году только специалисты знали, что такое блюминг. А сейчас — кто этого не знает? Даже папиросы такие были вылущены — «Блюминг». Кто не слыхал о том, что ижорцы побили мировой рекорд, построив первый советский блюминг в девять месяцев вместо года, а второй — в пять месяцев. А ведь блюминг — огромная машина. Чтобы перевезти его по частям, нужно больше ста вагонов.

И не только блюминг, многое другое научились делать наши рабочие. Нелегко это было. Один из работников Сталинградского тракторного завода, Липкин, рассказывает, как комсомольцы учились работать у американцев, которых много тогда было в кузнечном цехе. «Приставали: «Расскажите, почему механизм так устроен? Почему здесь происходит движение? Как устанавливать деталь?» Объясняться с американцами было трудно. Американцы красиво, хорошо работали, но объясняли плохо. Переводчики были неважные. Особенно возмущало, когда задашь вопрос через переводчика, американец отвечает горячо минут пятнадцать, а переводчик весь этот ответ передает минуты за три.

Было трудно объясняться, и тогда ребята просто начали копировать американские навыки в работе. Учились, например, по-американски бить кувалдой. Оставались часа на два после работы и учились. Копировали американцев в работе на молотах. Смотрели, как они спокойно, выдержанно жмут педаль, прямо стоят. И это спокойствие ребята копировали».

Так шаг за шагом овладевали наши рабочие новой, непривычной для них техникой. Многие из них раньше и понятия не имели о машинах. Липкин говорит, что почти все новички были раньше крестьянами или кустарями, — сапожниками, например. «Такого новичка нельзя было поставить сразу к молоту. Там печи, стук, шум, — ничего не слышно. С непривычки человек может попасть под автокар. В первое время довольно часто бывали несчастные случаи. Например, нагревальщик подает штамповщику раскаленную заготовку, размахнется, а штамповщик стоит, разинув рот, и заготовка его обжигает».

В иностранных газетах писали: «Неужели верховные комиссары всерьез полагают, что необученные подростки смогут усвоить методы Форда, основанные на опыте целого поколения? Это так скоро не удастся».

Но это уже удалось тысячам «необученных подростков». Многие наши рабочие справляются уже со сложнейшими машинами, научились работать быстро и точно — по-американски.

Когда-то заводы строились у нас годами. А сейчас?

Один рабочий рассказывает:

— Пришел я на работу, полез в котлован. Крыши над зданием еще не было. Через три часа поднял голову, а надо мной уже крыша. Не заметил, как поставили.

Вот что значит работать по-новому!

Наши рабочие не только научились управлять машина« ми — они научились их делать.

Раньше нам приходилось машины покупать за границей.

Теперь страна не зависит больше от расчетов иностранных фабрикантов. Наши заводы могут любую машину сделать сами. Наши заводы строят теперь блюминги и электропечи, воздуходувки и врубовые машины, автомобили и комбайны, самолеты и гидротурбины, электровозы и дирижабли, сотни новейших аппаратов, инструментов, приборов.

Производство машин за четыре года увеличилось в четыре раза. По машиностроению наша страна заняла второе место в мире, а по тракторам и земледельческим машинам — первое место. Раньше у нас даже обыкновенных станков было мало. А теперь у нас есть самые сложные электроавтоматы, которыми управляют с помощью кнопок. Такие электроавтоматы есть, например, на Харьковском тракторном заводе. На корпусе станка дощечка, на дощечке сорок одна кнопка. Нажимая кнопки, рабочий управляет всей жизнью станка, всеми движениями его многочисленных орудий — инструментов.

Научиться работать на такой машине — все равно что научиться играть на рояле. Не мудрено, что на наших заводах было на первых порах много поломок и простоев. Но с каждым годом растет число таких рабочих, которые умеют обращаться с машиной, которые ее понимают и любят.

НАША СОЮЗНИЦА ХИМИЯ научила нас добывать из воздуха азот для удобрений, каучук из нефти и спирта, шелк из дерева и еще многому, многому другому. Построены целые химические города: Бобриковский, Березниковский, Черноре-ченский комбинаты. Начал работать Соликамский калиевый рудник, первый в мире по мощности и оборудованию.

Построены заводы искусственного каучука, заводы искусственного волокна. Построен большой завод искусственных материалов — пластмасс, из которых делают сотни вещей: рулевые колеса, бесшумные шестерни, детали для тракторов, электрические принадлежности и т. д. и т. д.

КАК ИДЕТ ВОЙНА С КИЛОМЕТРАМИ? Построено за четыре года семь больших железнодорожных линий. На 6500 километров выросла железнодорожная сеть: это больше, чем расстояние от Новой Земли до Сахары. Построены тысячи мощных паровозов ФД и ИС. Дорога в Сибирь стала короче: на большом протяжении легкие рельсы заменены тяжелыми, вдвое смягчен уклон, уложены вторые пути, построена спрямляющая линия от Свердловска до Кургана. Строится магистраль Москва — Донбасс. Грузовой поток вырос вдвое. Через Сурамский перевал уже ходят нарядные, бесшумные, послушные электровозы.

Длина воздушных линий выросла в три раза. Теперь можно лететь из Москвы и в Тифлис, и в Ташкент, и в Алма-Ата, и даже — через всю Сибирь — во Владивосток.

Создав один из самых больших в мире каналов — Беломорско-Балтийский. Белое и Балтийское моря соединены. Строится канал Волга — Москва. Проложены десятки тысяч километров новых дорог. Число автомобилей в стране выросло в несколько раз.

ПОСТРОЕНЫ ДЕСЯТКИ НОВЫХ ГОРОДОВ. На картах мира появились новые столицы: Элиста — столица Калмыцкой республики, Микоян-Шахар — столица Карачаевской области, Сталинабад — столица Таджикской республики. За Полярным кругом, в Хибинских тундрах, у подножья гор Вудъяврчорр и Кукисвумчорр возник город Кировск. Его начали строить в 1930 году, а сейчас в нем уже 32 тысячи жителей.

В этом городе все новое. Новые улицы, новые дома, новые магазины, новые школы, новые больницы, новые библиотеки, и даже названия улиц и те новые, не такие, как в старых городах. «Индустриальная улица», «Обогатительная улица», «Апатитовый переулок» — самые молодые улицы и переулки в мире.

Среди новых городов есть такие, которые растут еще быстрей. В Магнитогорске недавно не было ни одного дома и ни одного жителя, если не считать кочевых казахов, а теперь там 250 тысяч жителей, кино на 1500 человек, театр, цирк.

Построено много новых городов, но и старые стали другими. Это каждый из нас видит на каждом шагу.

В дореволюционное время сотни тысяч рабочих жили в землянках, — на Украине две пятых всего рабочего населения. Теперь рабочие, которые жили в землянках, переселены в большие дома. Построены сотни тысяч домов. Если бы все новые квартиры соединить в одну, получилась бы квартира длиной и шириной больше чем в пять километров. Многие города получили водопровод, канализацию и автобусное движение. И люди в городах живут не так, как жили раньше. Они уже по-другому относятся к своему труду, к своему заводу, к своей машине, к общему хозяйству.

А ЧТО В ДЕРЕВНЕ? Когда я писал эту книгу, трудно было предположить, что через четыре года у нас будет столько совхозов, машинно-тракторных станций и колхозов!

На полях работают сотни тысяч тракторов. Площадь посевов выросла на 21 миллион гектаров.

Не легко это далось. Деревенские капиталисты — кулаки и их приверженцы, — все те, которым хотелось, чтобы в нашей стране установился капиталистический строй, упорно сопротивлялись, мешали созданию колхозов.

Но была и другая трудность. Трудно было недавнему единоличнику научиться общее дело считать не чужим, а своим делом, научиться хозяйничать по-новому, по-артельному. Вот почему советское правительство и партия все сделали для того, чтобы помочь колхозам правильно наладить работу. Чем дальше, тем яснее становится миллионам колхозников, что только общая дружная работа приведет их к лучшей, достойной человека жизни.

Вся страна изменилась. Отсталая земледельческая страна стала страной крупной промышленности и машинного земледелия. Неграмотный народ стал грамотным.

С каждым днем нам живется все легче и лучше. Тысячи трудностей и опасностей остались позади.

Наша родина стала сильной и независимой.

Рабочие всего мира с жадностью ловят каждую весть из Советского Союза — из страны, в которой построен социализм.