Многое было уже известно и до Гумбольдта. Люди уже поняли, например, почему в Индийском океане дуют муссоны.

Летом суша прогревается больше, чем море. Нагретый воздух над ней идет вверх и уступает место холодному воздуху с моря. Дует летний муссон.

Зимой быстрее остывает суша. На этот раз более теплый воздух оказывается над морем. Он поднимается и уступает место воздуху с суши. Дует зимний муссон.

Есть и другой маршрут, по которому движется воздух.

Моряки давно уже пользовались для своих переходов пассатами. Пассаты несут корабли только в одну сторону: в северном полушарии они без устали дуют с северо-востока, а в южном полушарии — с юго-востока. Моряки знали это, но не понимали, в чем тут дело.

А дело тут было в том, что воздух нагревается, идет вверх и течет к субтропикам. По дороге он охлаждается, идет вниз и течет к экватору. На экваторе он нагревается, идет вверх и течет к субтропикам. По дороге он охлаждается... И так до бесконечности.

Ветер ходит круговым маршрутом: с экватора на субтропики и обратно.

Когда он идет понизу, его называют пассатом, когда идет поверху — антипассатом. А вместе пассат и антипассат образуют гигантское колесо, которое приводится в движение солнцем.

Так перед глазами людей начинали вырисовываться колеса огромной космической машины.

Эта машина своим неустанным ходом создавала и пассаты, и муссоны, и все другие ветры на свете.

Людям все яснее становилось, что и земля, и солнце, и суша, и море, и горы, и реки, и облака, и ветры участвуют в работе этой гигантской машины.

Из множества отдельных фактов, цифр, наблюдений возникал единый облик природы, возникало представление о том, как она живет, как проводит свои дни и годы.