Охота на суше из главного занятия первобытного человека, кормившего ею себя и свою семью, стала с течением времени всего лишь видом спорта, забавой. Рыболовство, возникшее, вероятно, одновременно с охотой, в целом превратилось в важную отрасль пищевой промышленности, хотя это промышленность пока только наполовину, так как добыча ее промышленного сырья во многом еще зависит от случая.

В то время как на суше развилось многоотраслевое сельское хозяйство, кормящее человечество, в море сделаны в этом направлении только первые робкие шаги.

В Индонезии в солоноватых морских лагунах разводят рыбу и съедобных моллюсков уже сотни лет, в Японии развито разведение съедобных моллюсков, жемчужниц и съедобных водорослей; водоросли выращивают также в Китае. Во Франции и США широко поставлено разведение устриц; в Англии на биостанции Лоуэстофт с помощью искусственного удобрения выращивается планктон, а на его основе – камбалы, которые растут в пять-шесть раз быстрее, чем в море и выживают в количестве 65 процентов против тысячных долей процента в естественных условиях. Наиболее, пожалуй, интересные "морские рыбные хозяйства" организованы в северной части Адриатического моря, в венецианских лагунах – здесь в естественных условиях успешно практикуется выращивание нескольких видов рыб без всяких искусственных удобрений за счет одних только ресурсов моря. Однако в общем балансе мировой добычи рыбы и других съедобных морских организмов эти "морские хозяйства" и опыты, более успешные или менее успешные, играют совершенно ничтожную роль. Невелика, вероятно, трудно поддающаяся учету роль кустарного прибрежного рыбного промысла. Значение же промышленного рыболовства на судах, оснащенных последними Достижениями техники, растет с каждым годом.

Море дает в 8 раз больше рыбы, чем пресные воды суши, а вся мировая добыча морских продуктов с 1938 по 4962 г. увеличилась вдвое, достигнув 47 млн. т, т. е. почти сравнялась с мировым производством мяса (60 млн. т); собственно рыбы было поймано 40 млн. т, моллюсков и ракообразных – 3,5 млн. т. По 0,5 млн. т креветок добывается в США и Японии и 0,5 млн. т кальмаров тоже в Японии. Добыча водорослей составила 700 тыс. т. Понизилась немного лишь добыча китов – вместо 3,2 млн. т было взято 2,6 млн. т.

В среднем мировой морской промысел по весу дает более 80% рыбы, около 8% беспозвоночных, 8% китов, 1% прочих водных животных и 1% водорослей.

На первом месте по уловам стоят далеко не самые крупные государства – Япония и Перу. В 1962 г. они добыли по 7 млн. т рыбных и нерыбных объектов морского промысла. Морские продукты в пищевом бюджете Японии играют весьма значительную роль, на долю каждого жителя в среднем приходится здесь 50 кг рыбы в год. Правда, в Исландии на каждого жителя приходится больше 3000, в Норвегии – 460, а в Перу – 350 кг пойманной рыбы в год, но эти страны живут за счет экспорта рыбных продуктов, тогда как Япония сама потребляет свою добычу. В Перу половина улова составляют анчоусы, идущие на экспорт в виде кормовой муки, используемой для откорма скота и главным образом птицы. Уловы Китайской Народной Республики достигли 5 млн. т (1959 г.), в России в 1962 г. было поймано 3,6 млн. т, в США – 2,9 млн. т, в Норвегии – 1,3 млн. т, в Канаде и Испании по 1 млн. т, в Индии и Англии примерно по 950 тыс. т. Мировая добыча морских продуктов ежегодно увеличивается в среднем на 7%, однако уловы рыбы, непосредственно употребляемой человеком в пищу, повышаются всего на 5%. Разница используется в промышленности для переработки в кормовую муку, технический жир и т. д. В 1961 г. в рыбную муку было переработано 10 млн. т рыбы.

Добыча рыбы, китов, морского зверя и других морских продуктов в России с 1962 по 1965 г. возросла на 61% и достигла в 1965 г. 5,8 млн. т. Таким образом, ежегодный рост добычи за эти годы превысил 20%. К 1970 г. запланировано увеличить добычу всех видов морских продуктов до 8,5-9,0 млн. т.

Такова статистика уловов по странам. Географическое же распределение уловов рыбы еще более неравномерно, чем национальное. На материковой отмели с глубинами до 200 м было поймано 86%, на склоне материковой отмели (главным образом морской окунь) -5%, а в открытом океане в удалении от берегов – 9% мирового улова рыбы. Мировая добыча рыбы в северном полушарии примерно в 20 раз превосходит добычу в южном полушарии. Северная часть Атлантического океана, равная по площади 1/8 части Мирового океана, дает треть мировой добычи рыбы. Другим центром мирового рыболовства является северная и особенно северо-западная часть Тихого океана.

Освоение океана рыбным промыслом можно представить и в ином виде. По статистике, разработанной российским биологом Т. С. Рассом, в Арктике известно 20 видов промысловых рыб, годовые уловы здесь не более 0,1 млн. ц. В субарктических морях известно 40-50 промысловых рыб, вылавливается за год около 11 млн. т. В северных районах умеренного климатического пояса – промысловых рыб 50 видов, общий годовой вылов свыше 12 млн. т. Наконец, в тропических водах – до 120 видов промысловых рыб, но уловы не превышают 7 млн. т. Океаны южного полушария, если не считать китобойного промысла, – почти нетронутая целина. Страны юго-восточной Азии, несмотря на постоянный недостаток животных белков в пище населения, ловят сравнительно мало рыбы. Главной причиной является отсталость техники лова и трудность хранения рыбы в жарком климате.

В российском рыбном промысле первое место по добыче занимает Северная Атлантика с ее морями, второе – дальневосточные моря, за ними идут моря Каспийское, Черное и Азовское. Вследствие обмеления Каспийского моря промысел в нем резко ухудшился не только в количественном, но и в качественном отношении. Осетр, севрюга, белуга замещены килькой. Для восстановления запасов ценных видов рыбы создаются специальные выростные хозяйства и производится мелиорация обсохших и заболоченных участков дельты Волги, где происходит нерест рыбы и откорм ее молоди. Российские рыболовные суда в настоящее время выходят на промысел не только в Гренландское море, к берегам Канады и к Ньюфаундлендской банке, но также в Гвинейский залив, в Индийский океан и в экваториальные воды для лова тунцов в открытом океане.

Характерная особенность развития отечественного промысла за последнее десятилетие – упор на активный лов, т. е. на лов в открытых морях и океанах крупными судами, оборудованными по последнему слову техники. В 1950 г. в пресных водах России вылавливалось 54% всей добычи рыбы, остальное давали моря; в 1960 г. соотношение в корне изменилось – пресные воды дали 21%, морской промысел – 79%. Общее число рыболовных судов в России достигает 3 тыс., из них крупных около 1300. Опыт показал, что лов большими судами в 1,5 раза производительней, чем мелкими. Поэтому состав нашего рыболовного флота все время пополняется большими и средними морозильными траулерами, способными перерабатывать 50- 100 т рыбы в сутки, тунцовыми судами и плавучими рыбозаводами, принимающими для переработки уловы от рыболовных судов. "Увеличить количество судов рыболовного флота, оснащенных современным оборудованием, примерно в 2,5 раза. Повысить пропускную способность рыбных портов на 50-60%", – сказано в директивах правительства по плану развития народного хозяйства на 1966-1970 гг.

На Дальнем Востоке мы ловим сельдь, камбалу, морского окуня, минтая, сайру; в водах западной Африки – сардин, ставриду, морского карася и морского окуня; в северной части Атлантики – сельдь, треску; в северо-западной Атланткие – мерлузу, треску, окуня; в экваториальных водах Тихого океана и в Аравийском море – тунцов, макрель. В настоящее время наш морской рыбный промысел дает больше 50% свежемороженой рыбы и только 15% соленой. Остальное перерабатывается в консервы и муку.

Мировой улов рыбы непрерывно растет. Невольно возникает вопрос, до каких пределов он может расти, каковы запасы рыбы в океане и какова скорость их восстановления. К сожалению, на эти вопросы у науки нет пока исчерпывающего ответа. Непроницаемая для человеческого глаза поверхность моря упорно скрывает от нас "эпидемии", быть может, постигающие его обитателей, кровопролитные "войны" между отдельными их видами, во время которых пожираются миллионы слабейших организмов, и наконец, "великие переселения", вызванные неизвестными нам причинами.

Как, например, объяснить, что до первой четверти XV в. Балтийское море изобиловало сельдью, а потом она вдруг покинула его и переселилась в соседнее Северное море? Почему в Японии отличные уловы голубого тунца (Thunnus) и сардины (Sardinopos) 30-х годов XX в. в 40-х годах стали уменьшаться, в начале 50-х годов совсем сошли на нет, а потом стали возрастать, и сейчас эти два вида рыбы вновь являются важными объектами промысла? Как объяснить, что в 1956 г. в Норвегии было выловлено 1146 тыс. т сельди, а в 1961 г. только 69 тыс. т? Или почему в Белом море (по исследованиям В. В. Кузнецова) за последние два столетия было 4 периода высоких и 5 периодов низких уловов сельди? По какой причине годовые уловы сардины и индийской макрели на западном берегу Индии в отдельные годы испытывают совершенно необычайные колебания, скажем, от 7,5 тыс. т в 1956 г. до 191, 5 тыс. т в следующем 1957 году? Десяток лет тому назад миллионные косяки дальневосточной сельди подходили к Сахалину и устремлялись в Татарский залив, потом вдруг совершенно исчезли и не появляются до сих пор. Означает это, что целые стада рыб погибли или они переселились в другие районы океана? В 1932 г. к мурманским берегам подвалило такое количество сельди, что ее просто запирали в бухтах сетями как в ловушках. Чем вызываются эти внезапные смены обилия и полного отсутствия рыбы?

Правда, иногда причиной снижения уловов того или иного вида рыбы или других морских животных может быть "перелов". Так, в результате безжалостного избиения исчезли гренландские киты, а в дальневосточных морях – безобидные водорослеядные морские коровы; в 60-х годах по сравнению с предшествующими годами добыча рыбы в южной части Баренцева моря сократилась наполовину, по той же причине уловы лососевых в северо-западной части Тихого океана сократились в 1,5 раза. К сожалению, надо отметить, что причина перелова – в невыполнении некоторыми нашими соседями международных соглашений об известных ограничениях рыболовства. Норвежцы стали ловить несозревшую сельдь, перерабатывая ее на муку, а отлов недомерков на три четверти сокращает будущие уловы полноценной рыбы.

По мнению российских ученых Ю. Ю. Марти и И. Г. Юдакова, в настоящее время вылов сельди в этих водах намного превышает естественную ее смертность. Японские рыбаки преграждают ярусами и сетевыми барьерами длиной в тысячи километров морские пути лососевых в дальневосточные реки, куда они заходят для икрометания. Принцип свободы морей, восторжествовавший после многовекового спора, не эквивалентен свободе расхищения запасов рыбы, принадлежащей в равной степени всем нациям и народам, тем более что рыба не признает политических границ и территориальных вод. Биологический баланс океана постоянно нарушается и также постоянно восстанавливается. Природные ресурсы рыбы и других животных в океане возобновляются естественным образом, но лишь при условии разумного их использования.

По подсчетам биологов, в океане обнаружено более 150 тыс. видов животных. Но это только пока. Число видов организмов, открытых в глубинах океана, в том числе рыб, непрерывно растет. В глубоководной фауне представлены все главнейшие виды организмов: фораминиферы, актинии, копеподы, изоподы, амфиподы, полихеты, эхиуриды, морские звезды, голотурии, погонофоры и, конечно, рыбы.

Что же касается уменьшения плотности населения водной толщи и дна с глубиной или, как говорят, биомассы, то при несовершенстве орудий лова и сбора проб это впечатление может оказаться ошибочным. Некоторые гидробиологи пытаются оценивать биомассу бентоса на дне, например, Тихого океана и устанавливать количественные изменения биомассы с глубиной по данным нескольких сотен проб. Это по меньшей мере опрометчиво. Ихтиологами высказывается иногда мысль о том, что исчезновение с продвижением на юг холодолюбивых рыб северных морей является, может быть, не подлинным исчезновением, а лишь их "заглублением". Из очерка "Пищевая цепь" мы уже знаем, что у некоторых видов фитопланктона размножение на глубине без участия солнечной энергии происходит быстрее, чем в поверхностных освещенных слоях. После таких неожиданных открытий уверенно говорить о бедности глубоководной жизни в океане преждевременно.

Человек только заглянул в нижние этажи океана с помощью батисфер, батискафов, но увидел еще ничтожно мало. Океан хранит в себе еще много тайн. У океанологов впереди много работы. И если раньше было немало причин для отставания науки об океане от прочих наук, то сейчас еще больше причин для того, чтобы двигать ее вперед как можно быстрее. И первая из этих причин – необходимость в увеличении продовольственных ресурсов человечества.

Годовую продукцию рыбы в океане некоторые ученые, например, П. А. Моисеев (Всероссийский институт морского рыбного хозяйства), оценивают в 100 млн. т. Во сколько раз в таком случае можно увеличить добычу рыбы без подрыва ее запасов? При научном подходе к этому вопросу о вылове каждого вида рыбы надо говорить отдельно, а в общей оценке мнения ученых сильно расходятся. Одни говорят, уловы можно увеличить в 2-3 раза, другие – в 10 раз. Но все эти высказывания одинаково беспочвенны. Без подрыва запасов увеличить добычу рыбы безусловно можно. Прежде всего, расширением промысла за счет совершенно новых объектов; ведь из 20 тыс. видов рыб не более 300 имеют промысловое значение и лишь годовые уловы 15 видов превосходят тысячу тонн. Затем за счет тех видов рыб, запасы которых используются не полностью, путем увеличения промысла нерыбных объектов и, наконец, путем эксплуатации новых неразведанных еще акваторий, а таких немало – российские биологи-промысловики А. Н. Пробатов и Д. Я. Баренбейн "нащупали" в Атлантическом, Тихом и Индийском океанах до двенадцати таких перспективных промысловых зон.

Чтобы использовать пищевые ресурсы океана как можно шире, недостаточно добыть из его пучин как можно больше рыбы, моллюсков, ракообразных, а может быть, в будущем и зоопланктона. Надо усовершенствовать и удешевить способы их хранения и транспортировки; надо преодолеть консерватизм пищевых привычек, а местами и религиозные предрассудки населения, относящиеся к выбору пищи. И в самом деле, в одних странах, скажем, моллюски – мидии, устрицы и даже кальмары, как пищевой продукт, пользуются широкой популярностью, а иглокожие – голотурии (трепанги) почитаются за деликатес, тогда как в других странах население их решительно отвергает.

Быть может, научившись собирать планктон в промышленном масштабе, а главное – отделять съедобные виды от несъедобных, мы когда-нибудь увидим на полках гастрономов коробки с надписями: Паштет из криля (любимая нища антарктических китов!), калянус (главная пища сельди в Баренцевом море) в томате и т. д. Употребление в пищу весьма питательного зоопланктона действительно может увеличить пищевую продуктивность океана во много раз. В качестве первого шага в этом направлении можно использовать планктон в виде вспомогательных кормов для скота и птицы. Приготовление из морских животных пищевой муки повышенного качества может решить сложную проблему снабжения народов жарких тропических стран, где хранение рыбы затруднено, недостающей им белковой пищей. В настоящее время одна треть человечества получает протеины (белковые вещества) только от рыбной пищи. Но рыба дает пока лишь пятую часть протеина, непосредственно потребляемого человечеством, четыре пятых дает мясо. В результате полмиллиарда людей, питающихся мясом, поглощает слишком много протеина, от чего болеет всеми видами склероза и ожирения, а более 2 млрд. страдают от белковой недостаточности. Их должен накормить океан.

Как же используются объекты морского промысла в настоящее время? Рыбу доставляют потребителю в соленом, сушеном, мороженом, копченом, консервированном виде, приготовляют из нее бескостное филе. До 15% мирового улова (помимо отходов) перерабатывается на кормовую муку для скота и особенно для домашней птицы и в тук, предназначенный для удобрения. Кожа некоторых видов рыб, например, зубатки, идет на галантерейные изделия. Из рыбной чешуи и плавательных пузырей делают клей, из чешуи изготовляют искусственный жемчуг. Из печени некоторых рыб получают целебный рыбий жир. Печень трески, которая никогда не видит яркого света, дает жир, содержащий "солнечный" витамин Д. Этот витамин человеческий организм вырабатывает только под действием ультрафиолетовых лучей солнца. В печень трески он, очевидно, попадает из фитопланктона, совершив очень длинный путь по пищевой цепи.

Китообразных перерабатывают на технический жир, на тук и кормовую муку; из их мяса приготовляют консервы, из желёз – медицинские препараты, а из кожи – подошвенный материал. В голове кашалотов содержится спермацет. Это вещество высоко ценится в медицине; в парфюмерии оно идет на приготовление кремов, губных помад и других косметических изделий высшего сорта. В желудке кашалота находят амбру. Происхождение ее неясно. Одни считают, что в амбру под действием желудочных соков превращаются челюсти проглоченных кальмаров, другие полагают, что она выделяется при желудочных заболеваниях кашалота. Обычно вес кусков амбры измеряется сотнями граммов, реже килограммами. В 1960 г. китобойной флотилии "Российская Украина" посчастливилось – при разделке кашалота был обнаружен кусок амбры весом в 170 кг. Амбра применяется для закрепления запаха у дорогих духов.

Тюлени, моржи дают для промышленности технический жир и шкуру; котика и калана промышляют в Тихом океане ради его ценного меха. Промысел двустворчатых моллюсков (устриц, мидий, гребешков) больше всего развит в Азии, Северной и Центральной Америке; много добывается моллюсков в Европе (около 200 тыс. т). В США добывается более 500 тыс. ц устриц в год, в Японии – до 200 тыс. ц, причем большая часть всех добываемых устриц разводится искусственно в садках. Австралия экспортирует в Китай трепангов. В тропических странах небольшие рыбачьи суда промышляют кальмаров. Их ловят на свет и с помощью всевозможных ловушек. В Средиземном море бьют кальмаров и каракатиц острогой, приманивая на самку, которую буксируют за лодкой. Для консервации кальмаров сушат на солнце; промысловый размер кальмаров 40-60 см. По подсчетам биологов, вылов головоногих моллюсков может быть увеличен до 20 млн. т.

В России добыча моллюсков развита незначительно, может быть, потому, что российский потребитель недооценивает их пищевых и вкусовых качеств. Впрочем, сейчас расширяется добыча моллюсков на Дальневосточных морях и в Черном море. В Керчи один из ресторанов приглашает посетителей отведать свыше ста вкусных блюд из мидий. Мясо мидий, помимо белков, содержит животный сахар, витамины В и С, кальций, железо, фосфор. В Крыму, около Евпатории и на Дальнем Востоке на базе морских продуктов строятся заводы белковой витаминизированной кормовой муки для скота и птицы. На российских рыболовных судах производится опытный лов зоопланктона, в частности, криля. Его перерабатывают в кормовую муку и в виде эксперимента приготовляют несколько сортов консервированного паштета.

Все более широкое применение находят морские водоросли, из них известны 70 съедобных видов. Большей частью их употребляют в качестве приправ. В Японии и Китае существуют настоящие плантации водорослей. В Китае ведется акклиматизация холодолюбивых водорослей в тропических водах. Очень велика роль водорослей и в питании населения Японии. Когда в округе Немуро на о. Хоккайдо истощились запасы морской капусты, местные рыбаки оказались в бедственном положении. Учитывая это, Российское правительство удовлетворило просьбу японских рыбопромышленников и разрешило сбор капусты в российских территориальных водах у о. Сигнального, проявив тем самым акт дружелюбия, не предусмотренный никакими международными правовыми положениями. Широко распространенное блюдо из водорослей называется в Японии "комбу".

Из водорослей получают агар – желирующее вещество, применяемое в медицине, бактериологии (для культивирования бактерий) и в кондитерской промышленности; альгинаты, закрепляющие окраску тканей и употребляемые при изготовлении мыла, бумаги и тканей для непромокаемых плащей, а также для добавления в глинистый раствор при бурении в поисках нефти. Морская капуста, богатая йодом, – лекарственное средство, из нее делают лечебные конфеты-драже и в сочетании с овощами – консервы. Зола от водорослей – прекрасное щелочное удобрение, сами водоросли употребляются для подкормки скота. Морские травы зостера и филлоспадикс с успехом применяются в качестве набивочного материала для сидений на транспорте.

Мировой сбор водорослей составляет примерно 600 тыс. т в год, но при замене ручного труда специальными плавучими комбайнами может быть увеличен во много раз.

Часто говорят – "дары океана". Это выражение далеко не отвечает подлинному его смыслу. Постройка и содержание флота, необходимого для получения этих даров, стоит дорого; еще дороже тяжелый, временами просто героический труд рыбаков, месяцами работающих на зыбкой палубе корабля в погоду и непогоду, ночью и днем, на всех широтах – от экватора до кромки полярных льдов, в удушающе влажном воздухе тропиков и в ледяных ветрах полярных морей. Еще труднее рыбакам слабо развитых стран, выходящим в море на лодках и даже на плотах. Их ежечасно подстерегает опасность погибнуть в неравной схватке с разбушевавшейся стихией. Недаром у рыбаков юго-восточной Азии сложилась поговорка: "Сегодня я ем рыбу, а завтра – она меня!"

Для увеличения мировой добычи морских продуктов питания нужно прежде всего сделать доступными современные методы лова для народов развивающихся стран. Им нужна не только экономическая, но и техническая помощь, какую, например, оказывает некоторым развивающимся странам Россия.

Если на суше, скажем, вдвое уменьшилось поголовье лосей или оленей, совсем нетрудно сказать, перебили их охотники или они откочевали на другое место. "Поголовье" рыбы в море не поддается такому простому учету, хотя в ряде случаев можно быть уверенным, что причиной уменьшения запасов рыбы является перелов. Мы уже говорили о Баренцевом море. В 30-х годах трал поднимал в нем тонну придонной рыбы за 40 минут, сейчас для этого надо затратить 2,5 часа.

"Следами разрушенья отмечен человека путь, но власть его кончается на берегу..." – писал некогда Байрон. В XX в. человек переступил эту границу. "Перелов" угрожает подорвать рыбные запасы многих продуктивных районов океана.

За нарушение природного равновесия на суше "большой кровью" заплатил человек: вырублены леса, обмелели реки, смыта водой и унесена ветрами плодородная почва...

Человек меняет природу, но природа часто сурово учит человека. Уроками, полученными на суше, пора воспользоваться и в море. Пока еще можно отделаться "малой кровью" подорванных рыбных запасов и восстановить их путем разумной хозяйственной эксплуатации, но недалеко то время, когда это будет уже поздно.

Существует немало международных соглашений, регулирующих рыбный промысел, но, увы, большая их часть остается на бумаге. Практически сейчас развернулось международное соревнование по истреблению рыбы и морского зверя. Это "соревнование" надо немедленно прекратить, установив строгий контроль за выполнением правил морского рыболовства, и одновременно создать сеть выростных хозяйств, подобных тем, которые существуют в России на Дальнем Востоке, в морях Каспийском и Азовском, где из икры выращивают мальков и по достижении ими известного размера, гарантирующего им некоторую безопасность, выпускают из прудов в море. Однако выпускать мальков ценных видов рыб и вскоре вылавливать их вместе с мелкой низкосортной рыбой, как это порой бывает в Азовском море, – тоже не дело.

Словом, как ни велик, как ни богат Океан, для сохранения его пищевых ресурсов надо немедленно переходить от безудержного, бездумного "собирательства" к ведению организованного хозяйства.