Акванавт, вышедший из подводного дома, сразу попадает в окружение чуждой среды, и с этого момента его жизнь, здоровье и трудоспособность зависят уже от надежной работы ряда специальных средств. Эти средства можно подразделить на три большие группы. К первой группе относятся снаряжение, обеспечивающее жизнедеятельность организма (дыхательные аппараты, гидрокостюмы), а также вспомогательное снаряжение – фонари, часы, ножи и т. п. Вторая группа средств – аппаратура связи и системы, обеспечивающие ориентацию акванавтов в воде, указывающие глубину, направление на дом, к месту работы, на север.

И, наконец, третью труппу составляют средства, с помощью которых акванавты могут перемещаться в воде (буксировщики, «сухие» и «мокрые» подводные лодки).

Возможность использования той или иной дыхательной аппаратуры определяется глубиной постановки дома. В первых мелководных опытах Кусто акванавты дышали из самых обыкновенных аквалангов обычным сжатым воздухом. Однако при постановке дома на больших глубинах, где приходится дышать искусственными смесями, акваланг уже не пригоден; акванавты могут пользоваться либо автономными аппаратами с полузамкнутым дыхательным циклом, либо шланговыми аппаратами с подачей газовой смеси из дома. И те и другие аппараты широко применялись в подводных экспериментах: шланговые аппараты использовали для работы вблизи от дома, автономные – для дальних вылазок.

Американские акванавты работали в шланговых аппаратах «Хукэ» с питанием по двойной системе шлангов. Дыхательная смесь с помощью компрессора, установленного в доме, подавалась акванавту по одному шлангу, а выдыхаемый газ по другому шлангу отсасывался в дом, очищался, обогащался кислородом и таким образом подготавливался к повторному использованию. Шланговые аппараты, которые применялись в «Преконтиненте III», по принципу действия не отличались от американских. Однако для повышения безопасности французские акванавты имели за спиной резервную кассету заряженных дыхательной смесью баллонов с автоматом «Аквилон». В случае неисправности шланговой системы они могли вернуться в дом, используя аварийный запас смеси.

Шланговые аппараты питают акванавта дыхательной смесью неограниченно долго, но шланги, тянущиеся к дому, сильно стесняют движения и могут быть повреждены. Американский акванавт Скотт Карпентер, например, работая в таком аппарате, перепутал свои шланги со шлангами напарника, и оба оказались в опасном положении. «Это достаточно неприятное явление», – сказал Карпентер.

Автономные аппараты, напротив, обеспечивают акванавту полную свободу перемещения, но запас дыхательной смеси в них ограничен. Аппараты с полузамкнутым циклом применялись пока только американскими акванавтами (они использовали стандартный флотский аппарат Мк-VI, который находится на вооружении команд боевых пловцов США). Дыхательная смесь в аппаратах акванавтов «Силаб II» состояла из 95% гелия и 5% кислорода. Перезарядка аппаратов производилась от трех баллонов общей емкостью 115 л, размещенных под корпусом дома.

Недостатком аппарата Мк-VI является то, что дыхательная смесь в нем составляется заранее до погружения и не меняется с изменением глубины. Более существенный недостаток – его ненадежность. Именно в таком аппарате попал в аварию Маннинг (акванавт «Силаб I»). Роберт Шитс, руководитель третьей группы «Силаб II», заявил, что эти аппараты слишком сложны и опасны для применения гражданскими водолазами, так как в случае каких-либо неисправностей появляется опасность отравления кислородом, углекислым газом или же возникает угроза кислородного голодания. Хотя данный образец дыхательного аппарата и несовершенен, пока он является одним из немногих автономных аппаратов, в которых можно длительное время работать на больших глубинах.

Защита акванавтов от переохлаждения при работе в холодной воде оказалась очень серьезной проблемой.

Температурные условия, в которых проводились подводные эксперименты, были достаточно разнообразны. «Преконтинент II», например, проводился летом в Красном море на малых глубинах. Акванавты работали в обычных мокрых костюмах типа «Супер-Калипсо» из микропористой резины, и жалоб на переохлаждение не было. «Преконтинент III» проводился уже на гораздо больших глубинах – свыше 100 м. Температура воды в районе постановки была около 10°. Выходя из дома на рабочее место, акванавты одевали специально изготовленные костюмы из двойной резины с теплоизоляционной прокладкой между слоями из мелких стеклянных пустотелых шариков. Они проводили в воде более трех часов подряд, однако на холод тоже не жаловались.

Большинство американских акванавтов было оснащено стандартными флотскими мокрыми костюмами из микропористой резины толщиной 9,5 мм. Как оказалось, теплоизолирующие свойства костюмов оставляли желать много лучшего. При температуре воды в районе дома, равной 9°, акванавты могли пробыть в воде максимум 70-90 мин. Столь малое время работы объяснялось неподходящей для таких температур конструкцией костюмов и тем, что уже после суточного пребывания в искусственной атмосфере микропористая резина пропитывалась гелием, а это во много раз снижало ее теплоизолирующую способность.

Американские специалисты вынуждены были отметить, что их гидрокостюмы по качеству уступают французским: акванавты «Силаб» одевались полчаса и работали в воде до 90 мин.; люди Кусто одевались 10 мин. и могли находиться в воде более 3 час.

В эксперименте «Силаб II» проходили испытание костюмы с принудительным электрообогревом. Эти костюмы, заказанные компании «Раббер», должны были обеспечивать в течение 3 час. нормальные температурные условия для работы на глубине до 70 м при температуре воды 4°. Компания поставила флоту двухслойные костюмы с обогревом электрическим током от серебряно-цинковых аккумуляторов, размещенных на поясе, причем мощность, расходуемая на обогрев, достигала 350 вт. По желанию, акванавт мог регулировать интенсивность обогрева отдельных частей тела. Согласно заявлению официальных представителей ВМФ, испытание костюмов прошло успешно.

Если акванавт «Силаб II» замерзал в воде, он мог не возвращаться в дом. Рядом на дне был установлен так называемый «полустанок» – сооружение, имеющее форму бочонка. Внутренность «бочки» обогревалась при помощи малогабаритного изотопного реактора. Акванавты могли заплывать в нее и отогреваться. В дальнейшем, как предполагают, такую же систему будут использовать и для обогрева самого дома.

Сохранение тепла в теле акванавта имеет большое значение. Когда человеку холодно, внимание его снижается, он начинает дрожать, в результате ухудшается работоспособность. Карпентер отмечал, что к концу срока первой команды у акванавтов все отчетливее проявлялось нежелание идти в воду. Возможно, именно холодом и объяснялось сравнительно малое время пребывания в воде акванавтов первой группы: в среднем 35 мин. в день на человека.

Если работоспособность каждого акванавта сильно зависит от качества его снаряжения, то производительность труда группы работающих совместно людей определяется прежде всего четкостью их взаимодействия, т. е. в конечном итоге качеством подводной связи. Надежная подводная связь, кроме того, – гарантия безопасности. Только она позволяет своевременно оказать помощь акванавту в случае аварии.

Проблема связи оказалась поистине «больным местом» подводных экспериментов. Передать на расстояние четкий и внятный голос человека, дышащего из аппарата с гелиевой смесью, – очень сложная задача. Дело в том, что разборчивость речи под водой сильно ухудшается. Это происходит по двум причинам: во-первых, наличие гелия в дыхательной смеси сдвигает спектр звуковых колебаний гортани в область трудноразбираемых высоких частот, а во-вторых, загубник дыхательного аппарата, находящийся во рту акванавта, не дает возможности внятно произносить звуки.

Вторая сложность – дистанционная передача речи. Вследствие очень малой радиопрозрачности морской воды дистанционная связь с помощью радиоканала неприменима. В переговорных устройствах используют либо ультразвук, либо связь по проводам.

Проводные системы применялись когда акванавт использовал для дыхания шланговый аппарат. Телефонный провод в этом случае не создавал никаких дополнительных неудобств. Американские акванавты, оснащенные автономными дыхательными аппаратами, работая в паре, иногда применяли проводное устройство с кабелем длиной 7 м.

Во время проведения эксперимента «Силаб II» было испытано также несколько дистанционных переговорных устройств, но ни одно из них не было признано достаточно удовлетворительным.

До недавнего времени на вооружении ВМФ США состояла переговорная система AN/PQC-1. Эта станция, работающая на частоте 8 кгц, обеспечивала связь на расстоянии до 300 м. Она применялась также для связи дома с поверхностью, и качество передачи речи было вполне сравнимо с качеством работы обычного телефона.

Переговорное устройство AN/PQC-1A, разработанное фирмой «Электроник индастриез», имеет радиус действия до 1500 м. Оригинальной ее частью является чашечный рефлектор диаметром около 15 см, который укреплен на голове подводника и играет роль приемопередающей антенны. Переговорное устройство работает в диапазоне частот 8-11 кГц. Его стоимость около 800 долларов.

В системе «Аквасоник», также испытанной акванавтами «Силаб II», загубника нет. Дыхательная смесь подводится акванавту при помощи специальной полумаски, в которую встроен микрофон. Однако, по отзывам акванавтов, такая маска неудобна и затрудняет дыхание. Приемо-передающая антенна крепится на голове подводника, но имеет значительно меньшие размеры, чем рефлектор AN/PQC-1A. Вся схема вместе с питанием смонтирована в цилиндре диаметром около 10 см и длиной 35 см, который укреплен на баллонах дыхательного аппарата. Система «Аквасоник» работает на частоте 42 кГц и имеет радиус действия 300м.

Несмотря на большое количество использовавшихся систем, обеспечить свободное общение акванавтов под водой так и не удалось. Карпентер, делясь впечатлениями об условиях работы, сказал: «Выходящий в воду акванавт немеет и глохнет. Его лексикон ограничивается дюжиной сигналов и жестов».

Есть еще одна проблема, решение которой важно для обеспечения безопасности работающих вне дома акванавтов. Покинув дом с автономным аппаратом, подводник должен уметь быстро находить дорогу обратно. Если для дыхания используется шланговый аппарат, опасности заблудиться, конечно, нет. Однако и в этом случае акванавт должен легко находить дорогу, скажем, к своему рабочему месту, которое может располагаться вне пределов прямой видимости.

Прозрачность морской воды невелика. Даже в «кристально чистой» воде ярко освещенный белый предмет виден на расстоянии не более 60 м. Во многих морях и океанах видимость значительно хуже и не превышает обычно 10-25 м. Если вода мутная (например, вблизи берега из-за волнения или же вследствие большого скопления планктона), видимость падает до 1,5-5 ж, а это значит, что возвращаясь в дом, акванавт может проплыть в шести метрах и не заметить его.

Для визуальной ориентации в сравнительно чистой воде ночью или же на большой глубине, где и днем царит сине-серый мрак, в подводных экспериментах использовались световые маяки, устанавливавшиеся на домах и других сооружениях, или же, как в первых опытах Кусто, весьма фотогеничные иллюминированные аллеи. Если вода мутная или же расстояние слишком велико, световой маяк уже не поможет.

Самое простое устройство для надежной ориентации – сигнальный линь, один конец которого крепится у порога подводного дома, а другой – на поясе акванавта. Если же протянуть линь (ходовой конец) от дома к месту работы, то, держась за него рукой или пристегнувшись к нему скользящим захватом, акванавт обязательно попадает туда, куда ему нужно дойти, даже в абсолютной темноте, но, разумеется, свобода его передвижения будет ограничена. Чтобы расширить свое поле деятельности, подводники «Преконтинента II» установили на дне ряд постоянных ориентиров, а акванавты «Силаб II» устлали весь район постановки подводного дома сетью. Находясь в любой точке в пределах сети акванавт точно мог знать направление на дом и другие объекты. Однако сеть не давала акванавтам истинной свободы, и для вылазок за границы площади, на которой она была уложена, им приходилось пользоваться сигнальными концами.

Методы ориентации, при использовании которых акванавт должен войти в зрительный или физический контакт с ориентиром, носят название контактных. Однако это не единственные способы определения местоположения человека под водой. Успешно применяются также неконтактные методы ориентации – с помощью ультразвука.

Ориентация акванавта под водой по существу есть поиск: поиск дома, рабочего места или какого-либо другого объекта. Этот поиск можно проводить двумя способами – активным и пассивным. При поиске пассивным способом акванавт снабжается приемником ультразвуковых сигналов, который помогает ему определять направление на источник звука. Если автоматические источники звука – ультразвуковые бакены установить на доме и обозначить ими прилегающую территорию, то акванавт с помощью пеленгатора всегда сможет выйти к нужному бакену, т. е. в нужную ему точку.

На объекте, к которому направляется акванавт, бакена может и не быть. Если, например, подводный дом установлен в районе аварии, где затонула, скажем, подводная лодка, то чтобы быстро найти к ней дорогу, акванавты должны использовать аппаратуру активного поиска. Эта аппаратура включает передатчик – излучатель ультразвуковых сигналов и приемник-пеленгатор. Шаря перед собой узким ультразвуковым лучом и принимая эхо пеленгатором, акванавт может определить не только направление на предмет, но и расстояние до него и его размеры. Когда вы в темноте идете с электрическим фонарем, имеющим узкий световой пучок, вы видите отражение света от препятствия, например от стены дома, и, водя им из стороны в сторону, можете определить ее размеры. Именно так пловец оперирует под водой гидролокатором.

Современные локаторы пока еще громоздки и неудобны. Гидролокатор AN/PQS-1B фирмы «Дальмо-Виктор», использовавшийся акванавтами «Силаб II», обслуживается под водой двумя людьми – оператором и помощником. Герметичный корпус гидролокатора выполнен из алюминиевых сплавов и рассчитан на глубину до 60 м. Он состоит из двух частей: в одной из них располагается печатная схема и батареи питания, в другой – акустический преобразователь и рефлектор.

Гидролокатор может работать в режимах активного и пассивного поиска. На его верхней панели расположен магнитный компас, позволяющий оператору отсчитывать пеленги. В воздухе локатор весит около 10 кг, в воде же он имеет положительную плавучесть 225 г. Направление на объект оператор определяет по громкости звука в наушниках. Максимальный уровень сигнала соответствует точному направлению оси рефлектора на запеленгованный предмет. Расстояние до него определяется по высоте тона звука в наушниках. Если объект находится, скажем, на расстоянии 18 м, то в наушниках слышен звук с частотой 2500 гц, а если расстояние равно 90 см, то раздается гудение с частотой 250 гц. Согласно опубликованным сведениям, прибор способен обнаружить ведро на расстоянии до 110 м, а консервную банку – до 18 м.

Неконтактные методы ориентации открывают перед акванавтами возможность действовать в радиусе сотен метров от подводного дома. Чтобы в полной мере воспользоваться этим преимуществом, акванавты должны располагать транспортными средствами, которые позволяли бы им перемещаться под водой в нужном направлении и с желаемой скоростью. Плавание при помощи ласт, кроме неизбежного утомления, вызывает повышенный расход кислорода и сопровождается значительной потерей рабочего времени. Чем больше площадь освоенного экипажем района, тем резче выступают эти недостатки. Но данную проблему можно считать уже решенной. На вооружении акванавтов сейчас находятся разнообразные транспортные средства, начиная от простейших торпед-буксировщиков и кончая «мокрыми» и «сухими» подводными лодками.

Акванавты «Преконтинента II», например, использовали для передвижения торпеду-толкач. Она состояла из корпуса обтекаемой формы и установленного в передней части седла. В герметичном корпусе были смонтированы аккумуляторы и электродвигатель. Гребной винт располагался в задней части корпуса. Рулей у торпеды не было, и управлялась она в результате изменения положения корпуса подводника, сидящего в седле. Никакой навигационной аппаратуры на торпеде не предусматривалось, и акванавт не был защищен от набегающего потока воды.

Акванавты «Силаб II» использовали более совершенный носитель – одну из модификаций известной кино-торпеды «Пегасус». Герметичный корпус торпеды имеет форму цилиндра, внутри которого расположены батарея из серебряно-цинковых аккумуляторов и электродвигатель мощностью 1,5 л. с., приводящей во вращение винт, установленный в хвостовой части корпуса. Емкость аккумуляторов обеспечивает работу двигателя в течение двух часов. Максимальная скорость «Пегасуса» – 3,5 узла.

В хвостовой части корпуса размещен также руль поворота с педальным приводом. В носовой части укреплены рули глубины, приводимые от находящихся тут же ручек управления, и два криволинейных захвата, обшитых резиной. Водолаз ложится горизонтально на тело торпеды так, что криволинейные захваты держат его под мышками, ногами он упирается в перекладину руля поворота, а руками берется за ручки носовых рулей. Система захватов «Пегасуса» не стесняет движений водолаза и не утомляет его при длительном плавании. «Пегасус» по маневренности не уступает спортивному самолету. Он позволяет выполнять в воде все фигуры высшего пилотажа.

На корпусе носителя, как на шасси, могут быть установлены в отдельных контейнерах кино-боксы, осветительные системы, питающиеся энергией основной аккумуляторной батареи, гидролокатор и другие устройства. Кроме, этих подсобных узлов, «Пегасус» снабжается навигационным блоком марки М-118. На его панели установлено множество приборов и устройств, таких, как магнитный компас, гирокомпас, гирогоризонт, указатель глубины, вольтметр батареи, часы с указанием времени движения, пропеллерный лаг, управление кинокамерой, индикатор окончания в ней пленки, тумблеры осветительной аппаратуры.

Еще более совершенными, хотя и более сложными и дорогими транспортными средствами, являются так называемые «мокрые» лодки – устройства, в которых экипаж размещается в остекленной кабине обтекаемой формы и защищен от воздействия набегающего потока воды. Кабина не герметизирована и во время плавания заполняется водой, поэтому экипаж должен использовать автономное водолазное снаряжение.

Акванавты «Силаб II» проводили испытания «мокрой» лодки «Фаэтон», разработанной фирмой «Лорал электроникс». Целью испытаний лодки также было исследование возможности применения ее как транспортного средства экипажами будущих подводных домов.

«Фаэтон» представляет собой двухместную подводную лодку с одним гребным винтом, установленным в корме, с кормовым рулем направления и носовыми рулями глубины. Водолазы сидят в кабине рядом, в передней части корпуса, лицом по ходу движения. Носовой обтекатель, полностью изготовленный из оргстекла, обеспечивает экипажу отличный обзор. Необходимые навигационные приборы расположены на кронштейне в поле зрения экипажа.

Совершенная гидродинамическая форма и мощный двигатель обеспечивают скорость движения лодки до восьми узлов. Однако столь большая скорость в условиях подводных домов оказалась неудобной и даже опасной. Поскольку допустимый по условиям декомпрессионной безопасности диапазон изменения глубин невелик, возникла реальная угроза, что такое скоростное средство «вынесет» акванавта за пределы допустимых глубин, прежде чем он успеет это предотвратить.

Наиболее интересным транспортным средством была хорошо известная малая подводная лодка Кусто «Дениза», которая широко использовалась акванавтами «Преконтинента II» в их исследовательской работе. Участие подводной лодки «сухого» типа в подводном эксперименте вызывает особый интерес еще и потому, что вся эксплуатация лодки (смена экипажа, профилактический осмотр, зарядка систем) проходила также под водой, в специальном гараже.

Итак, акванавт, вышедший за «порог» подводного дома, оснащен всем необходимым для длительного пребывания в воде, способен легко ориентироваться, вести необходимые переговоры с домом и другими акванавтами, быстро перемещаться в пространстве. Но ведь главная цель, ради которой он покинул пределы своего убежища, – работа. Организация рабочего места акванавта, создание оборудования и приспособлений, облегчающих труд, наконец, разработка специального инструмента, – достаточно сложные проблемы.

Акванавт-исследователь, акванавт – наблюдатель за жизнью подводного мира, акванавт-кинооператор – такого рода занятий жителей подводных поселений обеспечить с технической стороны наиболее просто. Гораздо сложнее создать условия для производительного труда акванавта-монтажника, акванавта-строителя, короче говоря, акванавта, целью которого на дне будет проведение подводно-технических работ. «Интеллектуальный уровень», на котором будут проводиться эти работы, по всей вероятности, окажется гораздо выше, чем уровень подводно-технических работ, выполняемых водолазами с поверхности.

В большинстве случаев при водолазных работах используется вентилируемое снаряжение. Однако накопленный опыт, отработанные приемы неприменимы для пловцов-акванавтов. «Вентилируемый» водолаз прочно стоит на грунте и легко может оперировать обычным инструментом: молотком и зубилом, ножовкой, кувалдой, ломом, гаечными ключами и т. д. Для перемещения грузов по вертикали он широко пользуется подъемными средствами: кранами, лебедками, установленными на обеспечивающих его труд судах.

Акванавт, лишенный поверхностного обеспечения, должен во всем полагаться на свои силы. Например, при монтаже нефтяной аппаратуры акванавтам «Преконтинента III» понадобилось переместить блок весом 200 «г. Чтобы выполнить эту задачу, они использовали оригинальный подъемный кран из стальной сферы, наполненный воздухом и имеющей положительную плавучесть, т. е. «грузоподъемность», около 500 кг.

Инструмент, который применяют «вентилируемые» водолазы, также в большинстве случаев оказывается непригодным. Акванавту, занятому монтажом, скажем, подводной буровой установки, необходимо легко перемещаться по вертикали вдоль агрегата, имеющего многометровую высоту. Поэтому его инструмент должен, во-первых, иметь нулевую плавучесть, а во-вторых, позволять ему работать без жесткого упора. Тяжелый молоток утащит акванавта на дно, отдача дыропробивного пистолета отбросит его в сторону. Вместо того, чтобы затянуть гайку ключом, он будет сам поворачиваться вокруг нее. В этом отношении его положение во многом подобно положению космонавта, находящегося в невесомости: и тот и другой должен применять в своей работе безреактивный инструмент, т. е. инструмент, который не оказывал бы обратной реакции на работающего. Молотки могут быть вибрационными, их боек должен наносить быстрые частые удары, сильные, но короткие, чтобы инерция самого молотка гасила отталкивающее усилие. Гаечные ключи, возможно, будут похожи на силомеры, т. е. будут состоять из двух рычагов, стягиваемых акванавтом одни к другому.

Именно из-за сходных условий работы фирмы, занимающиеся разработкой космической техники, организовали у себя в лабораториях специальные аквариумы, в которых «невесомые» пловцы испытывают оборудование и инструмент, создаваемый для будущих космических монтажников. Ожидается, что «натурные» испытания космического инструмента и отработка приемов работы будут проводиться акванавтами в «подводных цехах».

Акванавтам-техникам предстоит работать, как правило, в более или менее ограниченных районах дна. Это может быть и устье нефтяной скважины, и корпус аварийной подводной лодки, и строительная площадка для монтажа на дне научной аппаратуры. Стационарное рабочее место должно быть специально оборудовано. При недостаточной освещенности необходимо использовать системы искусственного освещения. Для облегчения ориентации на рабочем месте следует установить ультразвуковой бакен или же обнести его леерами. Иногда целесообразно расположить поблизости источник газовой смеси для шланговой дыхательной аппаратуры, а также сооружения, подобные «полустанку» «Силаб II» для согревания акванавта.

Особой проблемой в организации подводных работ является защита аппаратуры от воздействия водяной среды и от ее обитателей.

Коррозия металлических изделий в морской воде вследствие ее насыщенности солями и электропроводности – быстрый и разрушительный процесс. Все устройства и агрегаты, устанавливаемые на дне, необходимо выполнять из стойких к коррозии материалов или же снабжать специальными защитными покрытиями, предохраняющими их поверхность от контакта с морской водой. Аппаратуру, которая не может работать в водной среде или под повышенным давлением, нужно устанавливать в прочные контейнеры, герметичность которых достигается соответствующей конструкцией уплотнений, сальников и т. д.

Все предметы в море со временем обрастают, покрываются водорослями, ракушками, различными беспозвоночными. Многим, наверное, приходилось видеть днище корабля или простой лодки после навигации: его поверхность сплошь покрыта длинной зеленой бородой и похожими на собачьи клыки ракушками – балянусами. Судно, пролежавшее на дне моря несколько лет, превращается в занесенный илом и заросший до неузнаваемости холм. С целью защиты от обрастания применяют специальные покрытия или специальные материалы. Для работы на дне с точными механическими и электронными приборами потребуется более совершенная защита.

Однако не только коррозия или обрастание могут выводить аппаратуру из строя. Известен ряд случаев, когда элементы смонтированных на дне установок, особенно кабели, подвергались нападению кашалотов и некоторых хищных рыб. Так, во время ремонта трансатлантического кабеля были обнаружены останки запутавшегося в нем кашалота, в кабелях подводных испытательных полигонов находили зубы акул; иногда кабели повреждались меч-рыбами.

При организации труда акванавтов нужно предусмотреть действенные средства защиты от нападения хищных рыб и прежде всего от акул. Мощь, стремительность и склонность к коллективным нападениям делают этих хищников грозными противниками. До сих пор для обороны от них по существу нет ничего, кроме ограждающих сеток, наподобие «акульих клеток», которые применялись Кусто при работе в Красном море. Всякого рода патентованные порошки, красящие и пахнущие вещества, предназначенные для отпугивания акул, почти не оказывают на них никакого воздействия. Защита оружием тоже сомнительна, так как акулы очень живучи. Итальянец Фолько Квилинчи, занимавшийся охотой на акул, описывает случаи, когда в акулу стреляли гарпуном с пороховой гранатой. Гарпун пробивал ей голову насквозь, граната взрывалась прямо под акулой, но и это не убивало ее. Кроме того, из-за ограниченной видимости под водой у акванавта, занятого работой, может просто не остаться времени, чтобы отразить неожиданное нападение. Предсказывать действия акул трудно, так как мы о них знаем недостаточно. Акулы различных видов отличаются разной агрессивностью по отношению к человеку – от совершенно безвредных до акул-людоедов, нападающих без предупреждения.

Кроме акул, в море много других менее кровожадных, но все же довольно опасных рыб. Среди них есть и весьма зубастые, такие, как барракуда (морская щука) или мурена (змееподобная, очень сильная рыба с зубами, покрытыми ядовитой слизью). Эти рыбы обычно равнодушны к присутствию человека, но были, однако, зарегистрированы отдельные случаи нападения их на людей.

Рыба-скорпион – медлительная небольшая рыбка с растопыренными плавниками выглядит совершенно безобидно. Однако такое ложное впечатление мгновенно рассеивается, если нечаянно наступить на нее или дотронуться рукой, – шипы на плавниках и зубы у этой рыбы очень ядовиты. У Карпентера, прикоснувшегося к рыбе-скорпиону, рука быстро опухла до локтя. Боль напоминала ощущение после пчелиного укуса, только в более сильной степени. После этого происшествия Карпентер на несколько дней был выведен из строя. По мнению биологов, укус или ужаливание одной рыбой не опасны, но одновременное поражение ядом нескольких особей иногда приводит даже к смертельному исходу.

Морские ежи – что, казалось бы, может быть безобиднее этих почти неподвижных колючих шариков, устилающих местами морское дно? Однако при неосторожном прикосновении шипы проникают под кожу и, обломившись там, вызывают опухоль. Эта опухоль весьма болезненна и рассасывается очень долго.

Опасны для человека и некоторые виды медуз. Их длинные стрекательные нити на расстоянии вызывают у пловца зуд, а при касании могут стать причиной тяжелых ожогов и даже параличей.

Живущие в море микроорганизмы тоже доставляют хлопоты акванавтам. Именно их считают причиной странного заболевания почти всех членов первой команды «Силаб II». У акванавтов долгое время болели уши, что, правда, не мешало работать им под водой. Микромир моря изучен еще довольно слабо, и какие опасности для живущего под водой человека таит он в себе – пока неизвестно.

Таким образом, акванавтам – новым жителям подводного мира – придется столкнуться с исконными его обитателями. Благополучный исход этого столкновения будет зависеть от того, как сумеют подготовиться люди к вторжению на океанское дно.